Всё включено: что такое инклюзивное образование
Закон гарантирует одинаковые права на образование всем детям без исключения. Но в случае с инвалидами, особенно ментальными, на практике реализация этого права не всегда складывается просто. Нередко в интернатах и школах к таким детям лепят ярлык «необучаемых» и не делают попыток объяснить им хотя бы основы арифметики, чтения и письма. В итоге во взрослую жизнь выходят люди не только без предметных знаний, но и часто без элементарных навыков самообслуживания. Как же устроена система образования для детей с нарушениями умственного развития, разбирались «Известия».
Не всё включено
Под определением «ментальная инвалидность» обычно понимают самые разные отклонения: аутизм, дефекты речи, шизофрению, эпилепсию, умственную отсталость. Людей с подобными заболеваниями сложно объединить в одну группу, что в свою очередь затрудняет и разработку единых подходов к их образованию. Кто-то в состоянии освоить программу 5–6-х классов общеобразовательной школы, а у кого-то могут возникнуть сложности даже с чтением и письмом.
Долгое время основными образовательными учреждениями для детей с особенностями развития были коррекционные школы и интернаты. Они должны были обеспечивать и обучение, и воспитание, и лечение, способствуя дальнейшей интеграции в общество. В отличие от обычных школ, в таких учреждениях к работе подключается целый штат специалистов — дефектологи, тифло- и сурдопедагоги, логопеды, олигофренопедагоги. Они могли оказывать помощь детям по разным направлениям.
Главным минусом такого формата обучения эксперты называют изолированность, которая не позволяет ребенку оценивать свои возможности, сравнивать себя со здоровыми сверстниками. В качестве решения проблемы предлагается инклюзивное обучение, которое подразумевает создание безбарьерной образовательной среды и активное вовлечение инвалидов в жизнь общества.
В последние годы такую модель стали развивать и в России.
— Первые инклюзивные классы появились усилиями родителей. Сейчас в Москве уже более 300 школ, которые работают по этой системе, — рассказывает «Известиям» эксперт фонда «Обнаженные сердца», клинический психолог Татьяна Морозова. — Важно понимать, что инклюзивные классы — это не те места, где «все равны» и особенности ребенка игнорируют. Это класс, где детям с этими особенностям помогают участвовать в обучении, общении, социальной жизни.
По закону родители могут прийти в общеобразовательную школу с заключением медико-педагогической комиссии и их ребенку должны создать все необходимые условия для обучения, начиная с технического оснащения, заканчивая сопровождающим его специалистом-тьютором.
Правда, на деле всё складывается не так легко. Специалистов, которые знают, как работать с такими детьми, в обычных школах нет.
— Ребенку с ментальной инвалидностью показаны особое обучение, специально разработанные способы подачи учебного материала. Притом для каждого типа нарушения методы свои. Это и подобранная визуализация, и частая повторяемость, и постепенность нагрузки.
Большая разница у детей и в темпе усвоения нового материала. Например, знакомство с буквой «А» в обычном классе проходит за один урок. Ребенку с умственной отсталостью на это нужна неделя. Кроме того, такие дети быстро устают и начинают скучать, сидеть под партой, ходить по классу, кричать, хулиганить, — рассказывает Марина Сторина, педагог вспомогательной школы, работающая в своей сфере более 20 лет.
Справляться с такими ситуациями учителям приходится своими силами. Даже тьюторов, которые должны сопровождать детей и помогать в образовательном процессе, в России пока не хватает. Так, на деле инклюзивность чаще всего оборачивается тем, что руководство школы просит родителей забрать ребенка на домашнее обучение, тем самым уничтожая сам принцип включения в социум.
Занятия в специальной (коррекционной) общеобразовательной школе для детей с ограниченными возможностями здоровья
Ситуацию пытаются исправить энтузиасты. С 2016 года компания Ingka Centres вместе с региональной общественной организацией инвалидов «Перспектива» запустила федеральный проект «На урок — вместе», который призван повысить уровень инклюзивной культуры в России. В его рамках оборудуют ресурсные комнаты для занятий, проводятся обучающие семинары и тренинги для учителей, ведется работа с самими школьниками. Последнее, уверены эксперты, особенно важно.
— На «Уроках доброты» детей учат пониманию и толерантному отношению к сверстникам с ограниченными возможностями здоровья, и уже сейчас мы видим, что ситуация начинает постепенно меняться. В охваченных проектом регионах уровень толерантности к особенным детям и готовность к развитию инклюзивного образовательного формата ощутимо повышается, — уверяет София Трофимова, генеральный директор Ingka Centres в России.
Сменить приоритеты
Помимо организации сопровождения и создания дружелюбной атмосферы, для нормального обучения ребенка с ментальными нарушениями нужно менять и сам подход к образованию. Он не должен сводиться к попытке «для галочки» освоить стандартные школьные предметы, уверены специалисты.
— Если до 4–5-го класса дети могут учиться как все, то дальше им становится сложно. Появляются такие дисциплины, как физика, химия, которые с ментальными нарушениями не освоить. Здесь нужно бы разработать индивидуальный маршрут, чтобы у ребенка была возможность уйти на другие предметы, — объясняет Елена Ворошилова, ведущий научный сотрудник ФГНУ «Институт управления образованием РАО.
Оптимальной заменой «сложных» предметов специалисты считают уроки по развитию трудовых навыков.
— Мы не говорим о том, что эти дети пойдут на высшее образование, но очень важно, чтоб они могли жить сами, обслуживать себя, создать семью, трудиться. Абстрактные предметы и понятия им даются сложно, но зато предметно-практическая деятельность усваивается прекрасно. К сожалению, в школах с инклюзивной системой, которые я знаю, такой возможности нет, — делится Ворошилова.
Такого же мнения придерживается и Ирина Буфетова, дефектолог клиники неврологии и эпилептологии «EpiJay».
— На мой взгляд, оптимальная задача для родителей и учителей ребенка с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья. — «Известия») — сделать его полезным членом общества, то есть дать ему возможность овладения хотя бы минимальными профессиональными навыками. Как правило, это возможно. Главное — грамотно выстроить образовательный маршрут: развивать мотивацию, желание работать, умение контролировать себя и свои порывы.
Не менее важно, по мнению эксперта, помнить и о бытовых моментах: учить детей распоряжаться деньгами, платить за коммунальные услуги, готовить пищу, избегать мошенников.
Пока ребенку с ментальными нарушениями не будут давать такие базовые знания, говорить о дальнейшем образовании для них не приходится. Оно может быть лишь номинальным.
— Многие московские колледжи открыли группы для детей с инвалидностью. Туда берут всех более-менее вменяемых выпускников спецшкол, а потом выясняется, что программу они не тянут. Но поскольку деньги нужны всем, их как-то доучивают до конца и проводят через экзамены, понимая, что работать они всё равно не будут, — рассказывает Екатерина Зотова, журналист и педагог спецшколы.
Организовать подобные занятия в рамках стандартной школьной программы, по мнению специалистов, затруднительно, поэтому для детей со сложными расстройствами предлагается создать спецклассы внутри общеобразовательных школ. Так у них будет возможность и заниматься по собственной программе, и одновременно участвовать в жизни школы, общаться со сверстниками.
Не всё потеряно
Особенно остро в России стоит проблема школ-интернатов и психоневрологических диспансеров, куда обычно попадают дети со сложными нарушениями.
— По закону они также имеют право на образование. Многие из них не могут самостоятельно посещать школу. К ним должны приходить педагоги, но практика, к сожалению, печальная. В интернатах содержится по 400 человек, на них — две нянечки, которые успевают памперсы поменять да бутылочку дать. Ни о каком обучении и воспитании речи вообще не идет. И это самая страшная судьба, — уверена Елена Ворошилова.
Занятия с детьми в Центре лечебной педагогики
С клеймом «необучаем», которое обычно ставят на подопечных интернатов, эксперты не согласны. Определенными навыками самообслуживания большинство из них все-таки может овладеть. Более того, нередко в эти учреждения попадают и те, чье состояние при других обстоятельствах могло бы существенно улучшиться. Например, если бы родителям таких детей своевременно оказали поддержку и объяснили, как следует поступить.
Эту работу в Москве взял на себя благотворительный фонд компании КПМГ совместно с ЦЛП, «Пространством общения» и Елизаветинским садом. Они запустили в Москве программу раннего вмешательства «Уверенное начало», которая предназначена для детей от 0 до 3 лет с различными двигательными нарушениями или нарушениями сразу в нескольких областях развития. В рамках проекта к семьям, проживающим в Москве (в пределах МКАД), дважды в неделю приезжает консультант по раннему вмешательству и бесплатно проводит часовые занятия с ребенком и одним из его родителей. Специалисты оказывают семье информационную и эмоциональную поддержку, помогают наладить контакты с другими организациями, учат правильному взаимодействию с ребенком.
Занятие с ребенком по программе «Уверенное начало»
Однако пока всё это лишь локальные инициативы, которые, как надеются эксперты, смогут в будущем получить широкое распространение.
Внеурочная деятельность
Не менее важно развивать детей и вне образовательных учреждений. Сейчас в крупных городах этим активно занимаются музеи и театры, придумывая специальные программы для посетителей с разными видами инвалидности. По-своему реализовали идею инклюзии и в Ботаническом саду МГУ.
— В августе 2017 года при содействии фонда поддержки слепоглухих «Со-единение» у нас был открыт сенсорный сад. На деревянной площадке — шесть столиков-грядок, в них посажены ароматические растения — мята, лаванда, шалфей и другие. Здесь я занимаюсь с людьми, имеющими нарушения зрения и слуха, — рассказывает Анна Демидова, геоботаник, научный сотрудник и экскурсовод Ботанического сада МГУ «Аптекарский огород», волонтер фонда «Со-единение». — Я замечаю, что и здоровым детям бывает интересно понаблюдать за нашими экскурсиями. Мне кажется, замечательную традицию «Уроков доброты», где здоровым детям рассказывают, например, о детях слепоглухих, о пальцевой азбуке (дактилологии), можно продолжить и в ботаническом саду. Дети любят игры, так почему бы не поиграть в школу и не познакомить друг друга с растениями?
