Опухоль головного центра: что стоит за скандалом в НМИЦ им. Блохина
Реорганизация работы НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина привела к очередному крупному скандалу в этом учреждении. Политика нового руководства НИИ детской онкологии и гематологии, входящего в НМИЦ, оказалась не принятой коллективом. Врачи и младший персонал жалуются на резкое снижение зарплат и увеличение нагрузки. Родители больных детей сообщают о том, что общаться с врачами они могут теперь только на бегу. Администрация НИИ, в свою очередь, утверждает, что никого из сотрудников не увольняли, нагрузка на врачей не увеличилась, а все нововведения идут на благо пациентов. Параллельно деятельностью главного онкологического центра страны интересуется прокуратура — в частности, завышением цен на услуги, из-за которого пациенты переплатили более 17 млн рублей.
В понедельник скандал в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина достиг апогея — у родителей больных детей, которые выходили общаться с журналистами, охрана отобрала пропуска и переписала их пофамильно. Вернули пропуска только после жалобы заместителю директора НИИ детской онкологии и гематологии Максиму Рыкову.
На днях родители маленьких пациентов направили обращение президенту России Владимиру Путину с жалобами на сложившуюся ситуацию: процедуры проводятся с задержками, у врачей не хватает времени на осмотры, детей отправляют долечиваться по месту жительства, хотя есть онкоцентры не везде, а качественные импортные препараты заменяют на дешевые российские аналоги.
Согласно приказу за подписью директора НМИЦ им. Н.Н. Блохина Ивана Стилиди, в августе он распорядился сократить 709,5 штатной единицы и утвердить новое расписание работы персонала. Объяснялось это упразднением невостребованных вакансий. А в июле медикам центра выплатили зарплаты в два-три раза ниже обычных.
«Известия» ознакомились с точкой зрения всех сторон конфликта и пришли к выводу, что обстановка в центре далека от целебной.
«Врач общается с нами на бегу»
Как рассказала «Известиям» мама одного из пациентов детского отделения (называть свое имя она опасается), нагрузка на врачей сейчас настолько увеличилась, что не заметить это невозможно.
— Наши лечащие врачи стали загнанными. У них бесконечные конференции и работа с документами. Мы лежим с марта, и мне есть с чем сравнить, — пояснила она. — Это не значит, что наш врач не уделяет внимания моему ребенку. Но сейчас он общается с нами на бегу. Приходит на работу в семь утра, а уходит тоже не раньше семи, а то и в девять. Он даже выспаться толком не успевает. Мы не видим снижения качества работы медиков, но моральная атмосфера — это важно. Мы им доверили самое дорогое — жизнь наших детей. Важно, чтобы руки врачей не дрожали.
Родители утверждают, что новая администрация запретила родителям просить помощи у фондов.
— Я пользуюсь помощью фонда «Подари жизнь» и знаю, что в пятницу у него не хотели принимать гуманитарную помощь. Многие мамы приехали из далеких регионов, и им нужны продукты, влажные салфетки, памперсы и другие предметы ухода. Как можно их этого лишать? Руководство онкоцентра говорит, что всё это здесь есть, но это не так, — отметила собеседница «Известий».
Кроме того, фонды по запросу родителей (и согласованию с лечащим врачом) закупали импортные препараты для лечения детей. Родители опасаются, что запрет коснется и этого.
— В октябре нам должны провести курс космегена. Его нам закупал фонд. Сейчас центр Блохина перешел на поставку отечественных препаратов. Но я хочу, чтобы ребенка лечили теми же лекарствами, которые ему уже помогли, — сказала женщина.
«Нам предлагали уволиться»
Максим Рыков рассказал «Известиям», что в июне всем научным сотрудникам всех НИИ, подведомственных онкоцентру им. Н.Н. Блохина, предложили перейти на полставки, объясняя это тем, что пока зарплату платить нечем.
— Почему ее нечем платить, с этим сейчас разбирается Следственный комитет, — отметил он. — Многие врачи получили кто по 10 тыс. рублей, кто еще меньше в предыдущем месяце. Захотели уволить не только меня — многих людей, в том числе профессора Георгия Менткевича, который стоял у истоков отделения, он основатель и первый заведующий отделением трансплантации костного мозга, человек с самым большим опытом в нашей стране. Нам угрожали увольнениями, сокращениями ставок, предлагали уволиться по собственному желанию.
По словам Максима Рыкова, конфликт начался в июне, когда директором НИИ детской онкологии и гематологии аппарата управления назначили Светлану Варфоломееву. Врачи онкоцентра считают, что руководство захотело избавиться от всех неугодных сотрудников и привести новых людей из института им. Дмитрия Рогачева. Однако пока уволились немногие — три-четыре человека.
— Остальные пока держатся, они хотят оставаться со своими пациентами. Но многие уже подумывают о том, чтобы все-таки написать заявление об увольнении, потому что в такой обстановке всем очень тяжело. Онкология сама по себе область медицины достаточно напряженная с эмоциональной точки зрения, а тут еще нагнетается такой конфликт, искусственно создается, пытаются людей стравливать, поощряется стукачество, — добавил Максим Рыков. — После сокращения вакантных ставок руководство намерено сокращать и действующие — оно уже озвучило свою позицию по этому вопросу.
К слову, в беседе с «Известиями» врач подтвердил, что новое руководство запретило пациентам принимать помощь от фондов.
Замдиректора по научной и лечебной работе НИИ детской онкологии и гематологии Российского онкологического научного центра имени Блохина профессор Георгий Менткевич сообщил «Известиям», что до недавнего времени большой объем оказываемых центром услуг, в том числе платных, позволял обеспечивать достойную зарплату персоналу: санитарки получали больше 60 тыс. рублей, медсестры — 80–90 тыс., а врачи — 130–150 тыс. С приходом новой администрации многие потеряли больше половины зарплаты.
Профессор Георгий Менткевич
— Где-то по 50 тыс. рублей сняли с сестер, по 70–80 тыс. — с врачей, а на следующий месяц, то есть на последний, мне даже не дали распределения: сколько мы заработали как отделение, сколько должны выделить на зарплату, — сказал он. — Я прошу врачей не увольняться, хотя практически у всех есть места, куда их возьмут, потому что это высококлассные специалисты. Но у нас масса сложных тяжелых больных, которые нуждаются в профессиональном обеспечении. И в России очень мало мест, которые это делают и в течение многих лет на международном уровне, с международными протоколами, с колоссальным опытом. Мы всё равно будем делать для пациентов абсолютно всё.
По его словам, пока сколько-нибудь принципиального изменения в качестве лечебного процесса не произошло, и это исключительно заслуга персонала. Что касается родителей, то врачи просят их не делать отчаянных шагов — например, отговорили их выходить с протестами на Каширское шоссе.
«Деструктивная информация»
«Известия» пообщались и с директором НИИ детской онкологии и гематологии аппарата управления ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России Светланой Варфоломеевой. По ее словам, причина возникшего кризиса в том, что коллектив НИИ боится перемен, а также «в старом многолетнем конфликте между двумя выдающимися центрами» (имеется в виду НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева).
— Сейчас происходит самое страшное: люди, наполнившись совершенно деструктивной информацией, считают, что сюда придут все из НИИ детской гематологии, из центра Рогачева. Это самая главная проблема. Я несколько раз беседовала с родителями. Есть два ключевых вопроса: будет ли здесь филиал центра Рогачева и правда ли, что уволят всех врачей? — сказала Светлана Варфоломеева «Известиям». — Никакого филиала центра Рогачева здесь не будет. Да, мы взяли уже четырех врачей, но они не заменили никого из заведующих, они не претендуют на это и работают врачами.
Директор НИИ детской онкологии и гематологии аппарата управления ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России Светлана Варфоломеева
Светлана Варфоломеева утверждает, что у нее есть одна задача — «сделать так, чтобы Центр детской онкологии в рамках НМИЦ онкологии хорошо работал». Она пояснила, что действительно взяла на работу новых специалистов, но никого не уволили — в институте было много незанятых ставок.
— Пришли специалисты, которых не было раньше. У нас появился детский кардиолог, детский невролог — специалисты, которые обязательно нужны детям, получающим интенсивную терапию, — сказала Светлана Варфоломеева. — До нашего прихода сюда никому из детей здесь не делалась эхокардиография, для этого дети ездили в другие центры за деньги.
Говоря о снижении зарплат врачам, она не отрицает, что это произошло разово, в июле. Но причину объяснить не может.
— Ни одного врача на полставки не переводили. В июле на один месяц было снижение зарплаты. Я работаю с 4 июня. Поверьте, я не знаю, как это могло получиться, — сказала она.
Что касается дополнительной нагрузки, ее новый директор НИИ детской онкологии объяснила необходимостью создания электронного документооборота.
— В этом центре нет электронной истории болезни. Для меня это катастрофа, потому что электронная история болезни позволяет объединить все подразделения, существенно уменьшить нагрузку на персонал, — заявила она. — Чтобы инкорпорировать нашу работу в электронную систему, надо ввести инфузионные листы. Они есть в институте Рогачева, в РДКБ — везде. Естественно, переход на них потребовал времени. Они до сих пор введены не во всех отделениях, но нельзя эту ситуацию представить так, как будто всех перегрузили работой.
Отрицает Светлана Варфоломеева и запрет на обращение в фонды и импортные лекарства.
— Мы — одно из немногих учреждений, в которых за бюджетные деньги закупается импортный «Амбизом» — самый лучший сегодня противогрибковый препарат. Это делается за счет аптеки. Для маленьких детей, для тех, кому нужно, закупаются импортные аналоги, — сказала Светлана Варфоломеева.
Тем временем делами НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина уже занялись Генпрокуратура и Следственный комитет. Первая провела проверку деятельности центра и выяснила, что в апреле 2018 года (до назначения нынешнего руководителя Ивана Стилиди) он заключил договор с ООО «Русский доктор», которое взимало с граждан плату за услуги, оказываемые по ОМС. А также неправомерно завышало цены на платные услуги. От этих махинаций пострадали 356 пациентов, которые переплатили в общей сложности 17,2 млн рублей.
Кроме того, из 39 случаев смертей пациентов за 2019 год врачебная комиссия рассмотрела только шесть, причем ее последнее заседание проводилось в апреле.
Много вопросов у прокуратуры вызвали практика закупок, предоставления помещений онкоцентра коммерческим организациям, использование его имущества на бездоговорной основе и другие нарушения.
Следственный комитет сейчас проводит проверку обстоятельств использования онкоцентром сервиса ООО «Русский доктор». Он изучает работу колл-центра НМИЦ онкологии им. Н.Н Блохина, приказы и действия некоторых должностных лиц.
В конфликт вынужден был вмешаться главный детский онколог-гематолог Минздрава России Александр Румянцев. В своем открытом обращении, опубликованном на различных ресурсах, в том числе и на Facebook, он говорит: «Включение детей и родителей в служебные разборки на любом уровне является серьезным нарушением этики врачебной и врачебной клятвы Гиппократа. Это подлежит абсолютному порицанию со стороны медицинского сообщества».
