Секрет за правду: разглашение врачебной тайны обернулось увольнением
Врач центральной районной больницы в Пермском крае попросила прокуратуру проверить, законно ли пациентам оказываются платные услуги. Попытка защитить право граждан на бесплатную медицину обернулось проблемой — ее уволили из-за разглашения врачебной тайны. Суд признал это решение законным, при том, что подозрения врача подтвердились. Деньги за платные процедуры жителям села вернули, а вот работу вступившемуся за них медику — нет. В запутанной истории разбирались «Известия».
Пермский краевой суд отказался удовлетворить иск Риммы Федосеевой, требовавшей восстановить ее в должности, взыскать зарплату за время вынужденного прогула и компенсировать моральный вред. Он согласился с решением первой инстанции — районного суда, посчитавшего увольнение законным.
Всё началось с того, что местные жители пожаловались медику и по совместительству депутату муниципального собрания на то, что за ранее бесплатную процедуру стали брать деньги. 1,5 тыс. рублей за три укола для пенсионеров из села Коса в Коми-Пермяцком округе — большие деньги. Чтобы прокуратура начала проверку, врач предоставила данные пациентов, что руководство больницы и сочло разглашением врачебной тайны.
Сложные условия
Чтобы разобраться в этой истории, нужно начать с самого начала. Римма Федосеева — врач с 38-летним стажем. В Косинской центральной районной больнице она работала с апреля 1990 года. 28 лет — врачом-терапевтом и врачом функциональной диагностики, а с лета 2017 года — только на полставки по одной из специальностей в поликлинике. Два года назад ее уволили из стационара Косинской ЦРБ. Главврач Иван Катаев утверждал, что причиной стало неоднократное невыполнение ею трудовых обязанностей. Кроме того, он заявил, что в стационаре умерли два пациента Федосеевой, что стало поводом для проверки правоохранительных органов.
Она уверена — причина в другом. В декабре 2016 года врач выступила на митинге против сокращений в ЦРБ, после этого и попала в немилость, рассказала Римма Федосеева «Известиям». Такую же связь видели и местные СМИ. Портал Parmanews писал, что во время митинга претензии к ней высказывал представитель минздрава, но местные жители призвали «не отыгрываться» на враче из-за ее открытой критики в адрес начальства — они тоже недовольны тем, что происходит в ЦРБ. Помимо Федосеевой после митинга был уволен Геннадий Мартынов — он отвечал за перевозку пациентов на гемодиализ в Кудымкар, административный центр Коми-Пермяцкого округа, писала «АиФ Пермь». Во время митинга он рассказал, как в больнице его попросили следить за капельницей семилетнего сына — диспетчеров службы скорой помощи, в обязанности которых это входило, сократили.
Дефицит кадров в центральной больнице Косинского района, в котором живет порядка 6,5 тыс. человек, стал очевиден задолго до этого. В 2013 году жительница села Коса попала в Косинскую ЦРБ с внематочной беременностью. Пришлось звать бригаду медиков из соседней районной больницы за 80 км — анестезиолога-реаниматолога в принципе не было в штате с 2011 года, а хирург ушел в отпуск — замены не нашлось. Кроме того, в больнице не оказалось запаса крови для переливания. В итоге женщину спасли, но детей она иметь не может. Проблему нехватки кадров руководство больницы не отрицало — тогда и.о. главврача была Римма Федосеева.
Но даже тогда ситуация была не столь плачевной — в штате значилось порядка 20 специалистов, рассказывает она. Сейчас, по данным на сайте Косинской ЦРБ, их 11 — включая уволенную Федосееву.
Ивана Катаева назначили руководителем медучреждения в конце 2013 года, через два года минздрав Пермского края утвердил его на этом посту после конкурса. Финансовое положение больницы оставляло желать лучшего: в 2013-м ее долг перед пенсионным фондом, фондом социального страхования и налоговой оценивался в 7 млн рублей.
Хотели как лучше
История, после которой Федосееву уволили и из поликлиники, началась осенью 2018 года. Римма Леонидовна не только врач, но и депутат земского собрания Косинского муниципального района (в 2016 году избралась туда от «Единой России»). Несколько человек рассказали, что с них взяли по 500 рублей за периартикулярные блокады (укол для снятия боли и восстановления подвижности суставов). Федосеева как председатель комиссии по социальным вопросам написала заявление в прокуратуру. В сложном регионе, где в основном живут люди пенсионного возраста, «бесплатную медицинскую услугу переводить в платную необоснованно и даже аморально», считает она.
По словам Федосеевой, после этого ее вызвали к зампрокурора района, который отметил, что без указания фамилий конкретных людей провести проверку невозможно. Ее все-таки провели, но результаты не устроили Федосееву — ответа на главный вопрос, законно ли проводились платные процедуры, она не получила. При повторном обращении зампрокурора посоветовал указать в заявлении людей, которые заплатили за услуги.
«Поэтому во втором заявлении (от 2 ноября 2018 года) я указала некоторые персональные данные обращавшихся граждан, считая прокуратуру правоохранительным органом, для продолжения проверки», — рассказывает она.
После этого начались странности. По словам Федосеевой, через пару недель замглавврача и врач-терапевт ЦРБ взяли с указанных в жалобе людей письменные заявления (эти и другие документы имеются в распоряжении редакции «Известий») о том, что у них нет претензий к больнице. Еще через неделю главврач потребовал с нее объяснительную — его зам написала служебную записку, в которой уличила Федосееву в разглашении врачебной тайны. Как потом постановил районный суд, прокуратура жалобу направила в минздрав, а тот — в больницу.
Увольнение № 2
4 декабря Римма Федосеева получила приказ об увольнении из-за «разглашения охраняемой законом тайны, ставшей известной работнику при исполнении им трудовых обязанностей». Суд первой инстанции жалобу на увольнение отклонил, свидетелей (в том числе жителей, которые готовы подтвердить разрешение на передачу своих данных) вызывать отказался, говорит Римма Федосеева. Пермский краевой суд оставил его решение в силе.
В законе «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», которым регулируются вопросы соблюдения врачебной тайны, прописаны исключения, разрешающие ее разглашение без согласия гражданина, сказала «Известиям» адвокат Виктория Данильченко. В частности, такую информацию могут запросить органы дознания, следствия, а также суд в связи с проведением расследования. Кроме того, исключением из правил может стать «запрос органов прокуратуры в связи с осуществлением ими прокурорского надзора», говорит Данильченко.
Анатолий Клейменов, адвокат коллегии адвокатов «Меклер и партнеры», отметил, что в тезисе апелляционного определения Пермского краевого суда по делу Федосеевой говорится об абсолютном запрете на разглашение врачебной тайны, хотя это не так. Но всё же ситуация пермского врача не попадает под прописанные в законе исключения, уверен он.
Адвокат Анатолий Клейменов
В одном из своих решений Конституционный суд РФ еще в 2015 году констатировал правомерность раскрытия сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина для нужд расследования или судебного разбирательства, однако только и исключительно в ситуациях, когда инициаторами запросов подобных сведений являются сами органы следствия, суд, а также прокуратура в связи с осуществлением ею функций общего надзора.
Римма Федосеева утверждает, что данные ей посоветовали указать как раз в районной прокуратуре — на словах. Жители села Коса уже после увольнения написали заявление о том, что сами предоставили данные врачу, но их к делу не приняли. В прокуратуре Пермского края на запрос «Известий» не ответили.
А всё ради чего
Врач по закону не обязан сообщать правоохранительным органам о фактах, предположительно указывающих на преступление, подчеркивает адвокат Анатолий Клейменов. Укрывательство наказуемо для врача по УК, только если речь идет об особо тяжких преступлениях, что «в сфере медицины маловероятно», отмечает юрист.
Есть практика Европейского суда по правам человека, который считает допустимым разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, при условии «убедительности причин, объясняющих вмешательство в тайну частной жизни, и пропорциональности (оправданности) принимаемых мер преследуемой общественно полезной законной цели». «В постановлении от 6 июня 2013 года по делу «Авилкина и другие против России» ЕСПЧ отметил, что интерес пациента и общества в целом в защите конфиденциальности медицинских данных может быть перевешен интересом в расследовании и преследовании преступлений, а также гласности судебного разбирательства, если доказано, что эти интересы имеют более серьезное значение», — рассказал Клейменов.
Но практика ЕСПЧ — только ориентир для национального правоприменителя. «Российский институт врачебной тайны стоит несколько особняком от традиционного института частной жизни и личной тайны. В частности, действительно допускается распространение информации о частной жизни лица в целях защиты общественных интересов, — объясняет адвокат. — Однако, во-первых, такие послабления сделаны исключительно для СМИ, а во-вторых, они не распространяются на положения о защите врачебной тайны, которая регулируется специальным законодательством в области здравоохранения».
Сама Римма Федосеева в своих обращениях ссылается на то, что «преследование гражданина в связи с его обращением в госорган, орган местного самоуправления или к должностному лицу с критикой деятельности указанных органов или должностного лица» незаконно. Обращение, из-за которого она лишилась работы, дало плоды.
Сначала прокуратура Косинского района постановила, ссылаясь на данные минздрава Пермского края, что процедура не входит в ОМС, а значит, должна проводиться платно. Региональная прокуратура это подтвердила. Но территориальное управление ФОМС считает иначе: «Согласно выводам АО «МАКС-М», денежные средства, потраченные пациентами на проведение периартикулярных блокад «Дипроспаном», подлежат возврату, поскольку предусмотрены территориальной программой ОМС». Тем, кто потратился на них, вернули деньги. Нарушения подтвердили и в территориальном управлении Роспотребнадзора.
Прокуратура инициировала еще одну проверку — выводы ФОМС и минздрава противоречат друг другу. В прокураторе Пермского края и минздраве региона на запросы «Известий» не ответили.
