Нашему замечательному и дорогому Юрию Васильевичу Яковлеву, актеру, отдавшему всю жизнь Театру имени Вахтангова, сегодня исполнилось бы 90 лет. Народный артист СССР, лауреат государственной премии СССР, кумир миллионов советских и российских зрителей, исполнитель главных ролей в фильмах «Гусарская баллада», «Иван Васильевич меняет профессию», «Идиот», «Ирония судьбы» и многих других картинах — кажется, он был обласкан судьбой. Но, конечно же, в его жизни, как, впрочем, и в жизни любого человека, бывало всякое.
Некоторое время назад на телевидении делали передачу о Юрии Васильевиче. Журналисты просили найти личное дело студента-Яковлева, окончившего Театральный институт имени Щукина. Мы нашли его. В нем сохранилась характеристика актера до поступления и после выпуска. И там нашими замечательными педагогами было написано, что абитуриент Яковлев не проявляет каких-то ярких способностей. Вид у него был нескладный, он был худощав, высок и непропорционален. Но педагоги на свой страх и риск решили его взять.
А после окончания института была уже совсем иная характеристика. Педагоги отмечали, что студент Юрий Яковлев проявил недюжинные способности как драматический и комедийный актер. Умело совмещал жанры. Мастера выражали надежду, что у парня будет блестящее будущее. Так и получилось. Юрий Васильевич смог сделать свою фактуру одним из главных достоинств.
Он отдал всю свою жизнь только одному Театру имени Вахтангова, что говорит о его преданности выбору. Сыграл здесь замечательные трагедийные и драматические роли. Ему было подвластно всё. Честно говоря, не припомню, чтобы кто-то из артистов собирал не только полные залы обычных зрителей, но и почти все технические службы за кулисами. Яковлеву это удавалось.
Каждый раз он привносил в свои роли что-то новое, каждый спектакль был не похож на предыдущий. Он был очень чуток к партнерам, умел услышать каждого, уловить изменение мизансцены и молниеносно отреагировать. У него была своя особенная, ни на кого не похожая интонация. Его можно угадать из тысячи, из миллиона актеров. Если представить Театр Вахтангова в виде драгоценной короны, то Яковлев в ней — чистый бриллиант, который ничем заменить нельзя.
При этом человек он был скромный. Мне приходилось работать со многими большими артистами, и каждый раз я убеждаюсь, что чем значительнее артист, тем он человечнее. Я бы даже сказал — мудрее. Как говорится, чем глубже река, тем она меньше шумит. Яковлеву не нужно было доказывать, что он есть. Он шел по Арбату, на него оборачивались, знакомились, и он со всеми был доброжелателен.
Однажды он мне рассказывал о своей поездке в Америку. Актеры представляли там картину «Идиот», их очень тепло принимали. По меркам Голливуда за такую работу они должны были просто обогатиться. Но тогда размышлять на подобные темы было не принято. Перед поездкой актеров инструктировали, чтобы они не жаловались, на все вопросы отвечали с позитивом. Мол, всё у нас хорошо, а страна наша — самая лучшая. И вот Яковлеву задали вопрос, как потратил гонорар за «Идиота». Юрий Васильевич как раз получил небольшой участок земли и планировал построить там дачный домик. Этими планами он поделился с журналистами, а те воскликнули: «Вау, вы будете строить виллу?»
Подозреваю, что Юрий Васильевич, в отличие от американцев, представлял себе разницу между дачей и виллой. Тем не менее, с чувством достоинства он ответил: «Да, виллу!» Кстати, домик в итоге действительно построил, часто жил там, а в последние годы настолько полюбил дачу, что в Москве его было практически не застать.
Я помню 1990-е годы, когда люди были брошены государством, а их сбережения пропали. Помню, как мы с Яковлевым ездили по концертам, играли какие-то сценки и этюды. Я тогда был молод и понимал, что для меня это естественно, но он-то, Яковлев, актер, которым мы все гордимся, почему должен так жить? Ехать куда-то на птицефабрику и играть за паек. Почему? Но и здесь он не роптал, вел себя благородно. Не ему должно было быть стыдно, а руководству страны.
Последним его спектаклем на сцене Театра имени Вахтангова стала «Пристань», поставленная Римасом Туминасом. Помню, как Юрий Васильевич выходил со сцены, пританцовывая, и махал рукой зрительному залу. Даже такой мелкий штрих он делал уникально и щемяще. Каждый раз было ощущение, что он прощается. Невольно думалось: «А что, если это в последний раз?» Однажды он так же попрощался со зрителем, а через несколько дней его не стало.
Провожали его без речей. Любые слова были бессмысленны. Со сцены звучал голос Юрия Васильевича. Даже после ухода он продолжал удивлять нас своей неповторимой интонацией…
Автор — народный артист России, актер Театра им. Вахтангова, ректор Театрального института им. Щукина
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
