Последний удар: как советские войска брали Берлин
16 апреля 1945 года началась крупнейшая военная наступательная операция в истории, подведшая черту под основными действиями Второй мировой войны. Красная армия вышла к Берлину — как это было, вспоминали «Известия».
«Кто же будет брать Берлин?»
1 апреля 1945 года Сталин обсуждал с командующими фронтами, какой будет последняя схватка с Германией. «Так кто же будет брать Берлин, мы или союзники?» — спросил верховный. С ответом, по-военному четким, поторопился маршал Иван Конев: «Берлин будем брать мы, раньше союзников». В операции, разработка и подготовка которой началась немедленно, участвовали три фронта: 1-й Белорусский маршала Георгия Жукова, 1-й Украинский маршала Конева и 2-й Белорусский маршала Константина Рокоссовского.
Батарея советских 152-миллиметровых гаубиц МЛ-20 на подступах к Берлину
Штабу нужно было найти компромиссное, верное решение между политической необходимостью как можно быстрее взять Берлин и тактической задачей разгромить последние силы гитлеровцев с минимальными потерями. Главную роль отвели войскам маршала Жукова. Овладеть Берлином предстояло именно им. 1-й Украинский должен был, нанеся удар южнее Берлина, изолировать войска группы армий «Центр» от берлинской группировки. 2-й Белорусский, продвигаясь с боями с севера, должен был прикрыть наши силы от контрударов на этом направлении.
Под светом прожекторов
16 апреля в 3 часа по берлинскому времени началась авиационная и артиллерийская подготовка. А потом зажглись 143 прожектора, которые должны были ослепить противника, прикрывая наступление пехоты и танков. Они быстро продвинулись на 1,5–2 км. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. На следующие сутки им удалось задержать продвижение армий 1-го Белорусского фронта на Зееловских высотах. С серьезными потерями эти линии обороны удалось преодолеть 18 апреля. Немцы медленно отступали к пригородам Берлина, пытаясь защищать каждый рубеж.
Передний край немецкой обороны был прикрыт минными полями, проволочными заграждениями и другими препятствиями. На заднем плане видны железобетонные доты, замаскированные под мирную деревню
20 апреля, в день рождения Гитлера, Красная армия поздравила его мощным артиллерийским ударом по городу. На следующий день бои завязались в пригородах Берлина. Первым — с востока — прорвались на территорию Берлина войска 5-й ударной армии генерал-полковника Николая Берзарина, который позже станет первым советским комендантом поверженной немецкой столицы. 21 апреля ефрейтор Александр Муравьев закрепил первое красное знамя на куполе пятиэтажного здания. Это было на окраине Берлина. Вскоре и красных знамен, и белых флагов, которые выставляли берлинцы, в городе было множество. 23 апреля героически проявил себя 9-й стрелковый корпус генерал-майора Ивана Рослого. Овладев Карлсхорстом — ближайшим пригородом Берлина, его войска форсировали Шпрее.
Советские бомбардировщики в небе над Берлином
25 апреля войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов соединились западнее Берлина. Столица Германии оказалась в окружении. Начался штурм Берлина — города, в котором гитлеровцы надеялись каждый дом превратить в крепость.
Бессмысленные интриги
Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль до последнего стремился не уступать Берлин Красной армии. Но у Британии не было сил для прорыва к Берлину — даже учитывая, что немцы, отчаянно сражавшиеся с частями Красной армии, были готовы легко сдаваться нашим союзникам. Черчилль попытался надавить на американских генералов. Некоторые из них были готовы рискнуть и совершить бросок на Берлин с запада. Но командующий Дуайт Эйзенхауэр сразу занял иную позицию. Он буквально отмахивался от Черчилля, исключая возможность рискованной атаки на немецкую столицу.
Уроженка Киевской области Антонина Онищенко благодарит на улице Берлина бойца-разведчика Василия Журавлева за освобождение из фашистской неволи
Во-первых, он видел, что русские огромными силами уже подбирались к Берлину, американцы просто не успеют перебросить туда должное количество войск, а немцы непременно будут сражаться за логово Гитлера. Во-вторых, Эйзенхауэр считал важнейшей задачей занять промышленный район Германии — Рур. В-третьих, он в то время был не политиком, а военачальником и считал главной задачей сберечь армию. А Берлинская операция потребовала бы колоссальных потерь. И Эйзенхауэр не мог поручиться за успех. Тем более что он понимал: опередить Красную армию всё равно не удастся. И если американцы даже примут некоторое участие в битве за Берлин, первую скрипку там сыграют войска Жукова и Конева, которых американский генерал никак не недооценивал.
Тактика штурма
Красная армия могла, окружив Берлин, вести артиллерийские обстрелы и активные бомбардировки, благо в небе в то время господствовали советские асы. И — ждать капитуляции. Но в случае с немецкой столицей это была бы неудачная тактика. На ожидание могло уйти несколько недель, а на войне каждый день — это потери. Да и по-настоящему сломить фанатизм гитлеровцев можно было, только совмещая артобстрелы со вторжением на улицы Берлина. Быстрый штурм в такой ситуации лучше продолжительной осады — в том числе и по потерям.
Колонна советских тяжелых танков ИС-2 на одной из улиц Берлина
Гитлер намеревался драться за Берлин до последнего солдата. В те дни он практически не покидал свой бункер и временами впадал то в депрессию, то в разочарование в своем народе, который оказался «недостойным» идей национал-социализма. Точнее всего можно определить его состояние одним словом — агония. Тем более что и ближайшие соратники один за другим превращались в глазах Гитлера в изменников, предлагая ему поделиться политической властью и завязывая переговоры с англичанами и американцами. Правда, и эти переговоры уже не могли им помочь.
Советские пулеметчики ведут огонь из cтaнкoвoгo пyлeметa вo вpeмя yличныx бoев за Берлин
Пробиться к центру Берлина — эта задача потребовала героизма. В ночь на 29 апреля 1945 года бойцы 1-го батальона 756-го полка 150-й стрелковой дивизии прорывались через Шпрее, через мост Мольтке — в исторической части немецкой столицы. Рота капитана Ефима Понкратова в числе первых под огнем противника разобрала баррикаду и оказалась на южном берегу Шпрее. Приближаясь к берегу, капитан, поднявшись во весь рост, побежал вперед, увлекая за собой солдат. Его настигла автоматная очередь. Раненого героя на носилках унесли в укрытие. Один из бойцов обнаружил поблизости красный крест — там располагался немецкий госпиталь. Оттуда неожиданно вышел немецкий врач. Он оказал первую помощь советскому командиру. Понкратов остался жив. «Этот случай, о котором вскоре узнали в наших войсках, явился одним из ростков взаимного доверия», — вспоминал Герой Советского Союза, генерал-майор Иван Клочков, в те дни — младший лейтенант, участвовавший в этом бою. Несмотря на геббельсовскую пропаганду, многие немцы уже понимали, что Третий рейх терпит крах.
Самоубийство Третьего рейха
30 апреля последних надежд на «помощь провидения» лишился и Адольф Гитлер. Человек, развязавший самую кровавую войну в истории человечества, в этот день покончил с собой — вместе с Евой Браун, на которой накануне женился. Власть над Германией он передал министру пропаганды Йозефу Геббельсу (он вместе с женой и детьми покончит с собой через сутки) и адмиралу Карлу Деницу. Адмирал считал своей главной задачей затянуть сопротивление советским войскам, сдаваться американцам и англичанам и попытаться провести с ними переговоры.
Советские военнослужащие около здания рейхсканцелярии в Берлине
В тот же день генерал Ганс Кребс, начальник штаба верховного командования сухопутных войск вермахта, начал срочные переговоры с генералами Соколовским и Чуйковым. Кребс сообщил советским полководцам о самоубийстве Гитлера. Но поняв, что русские признают только безоговорочную и полную капитуляцию, без перемирий, он свел счеты с жизнью в коридоре гитлеровского бункера.
Знамя над Рейхстагом
Символом Победы, о котором заранее писали советские военкоры, стала громада Рейхстага, расположенная в центре Берлина. Чтобы пробиться к ней, красноармейцы под огнем форсировали реку Шпрее. А красный флаг над Рейхстагом, установленный в ночь на 1 мая, стал знаменем Победы, нашей исторической святыней. Как и солдатские автографы на стенах немецкого парламента. «Берлинской операцией заканчивали свой победный путь героические советские войска, прошедшие с боями тысячекилометровые расстояния, умудренные опытом крупнейших сражений, закаленные в ожесточенных боях. Они горели желанием быстрее добить врага и закончить войну», — вспоминал маршал Жуков.
Взятие Рейхстага и других стратегически важных берлинских зданий стало сильным психологическим ударом для немцев. В результате в ночь на 2 мая 1945 года командующий обороной города генерал Хельмут Вейдлинг подписал капитуляцию немецких войск и вместе с остатками гарнизона сдался в плен. С этого дня солдаты и офицеры Красной армии держались в Берлине как настоящие победители. Завершением операции считается 8 мая — день, когда немецкое командование подписало безоговорочную капитуляцию в Карлхорсте.
Генералу-фельдмаршалу Вильгельму Кейтелю, подписывающему Акт о безоговорочной капитуляции Германии с немецкой стороны, подают текст Акта. Слева, второй за столом, — маршал Советского Союза Георгий Жуков, подписавший Акт от лица СССР. Карлсхорст, 8 мая 1945 года
Блестяще проведенная операция не позволила союзникам оттеснить Москву на задний план и на Потсдамской конференции, и во время учреждения ООН. Словом, когда державы-победительницы определяли будущее мира. Решающую роль Советского Союза в разгроме гитлеровской империи в то время никто не смел подвергнуть сомнению.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»
