Самюэл Л. Джексон: «Став актером, я увидел свет в конце тоннеля»
В российский прокат вышел фантастический боевик «Конг: Остров черепа» — перезапуск франшизы про гигантскую гориллу. Роль ветерана вьетнамской войны Престона Пикарда, охотящегося за Конгом, в нем сыграл харизматичный Самюэл Л. Джексон. Корреспондент «Известий» Галя Галкина встретилась с актером в отеле London в Западном Голливуде.
— Кто ваш персонаж, мистер Джексон?
— Он кадровый военный, ожесточенный итогом бойни во Вьетнаме. Точнее тем, что победить там так и не удалось. Ему нужно как-то утвердить себя, реабилитироваться. И когда Престону предлагают отправиться в рискованное путешествие на таинственный тропический остров, он без колебаний соглашается. Однако на острове всё идет вкривь и вкось, его подчиненные погибают, и Пикард решает мстить. Он искренне верит, что человек — венец творения и превосходит всех тварей на земле.
— Что за животные обитают на этом острове, кроме Конга?
— Весьма кровожадные особи (смеется). Конг куда миролюбивее. Все, кроме моего персонажа, понимают, что его убивать нельзя, потому что в противном случае все эти твари вырвутся на свободу.
— Как в «Парке Юрского периода»?
— Ни в коем случае, это совсем другой фильм. Здесь всё гораздо опаснее и грандиознее.
— Режиссер Джордан Вот-Робертс утверждает также, что этот фильм — вовсе не вариация на тему «Красавицы и чудовища». Вы согласны?
— Да, Конг не носит нашу героиню на руках. Он не похищает ее у нас и нам не приходится ее спасать.
— То есть в фильме вообще нет романтики?
— Если поискать под микроскопом, то, может быть, что-то и найдется (смеется). Многие актеры очень сексуальны — например, Том Хиддлстон или Бри Ларсон. Да и другие тоже. И все они одеты в военную форму, ходят по джунглям с серьезным оружием. Возможно, кому-то это покажется очень романтичным.
— Новый фильм о Конге отражает процессы, происходящие в мире сегодня?
— Нет.
— Но должна же быть причина, по которой на перезапуск «Конга», «Тарзана» и подобных картин тратятся большие деньги?
— Не знаю, чем руководствуются люди, которые принимают решение снимать эти фильмы. Думаю, они снимаются, чтобы отвлечь нас от ежедневной рутинной суеты и перенести в мир фантастики. Когда я был мальчишкой, с большим удовольствием смотрел такие картины — мне хотелось вместе с Тарзаном бороться со львом (смеется). Да и сейчас я часто хожу в кино на фильмы, на которые пошел бы и в детстве.
— Новый «Конг» снимался на Гавайях. Каковы впечатления?
— На Гавайях всегда хорошо — все говорят на твоем языке, еда вкусная, а погода сказочная. Некоторые считают, что там слишком жарко, но только не для меня. Я вырос на юге, люблю жару. Меня спрашивают, катаюсь ли я на водных лыжах. Нет, но я играю в гольф, а на Гавайях много полей для гольфа. Словом, фантастические условия. Даже ежедневный 15-минутный шторм был прекрасен. Я жил в замечательном доме, огромные окна выходили на океан, и можно было видеть молнии, которые пронзали небо. Дождь бил по стеклам — это потрясающе!
— Долго длились съемки?
— С конца сентября до декабря 2015 года. С Гавайев мы поехали в Австралию, в Голд-Кост, а потом во Вьетнам. Он показался нам просто фантастикой: топография, люди, Ханой, который выглядит как Нью-Йорк или Прага. Из Ханоя мы попали в сельскую местность, и она тоже впечатляет. Вокруг такая безмятежность... Наверное, вьетнамская версия коммунизма не так уж и плоха.
— Был ли в вашем детстве фильм, после просмотра которого вы решили стать актером?
— Не думаю. Я смотрел много фильмов, поскольку был единственным ребенком в семье и мог чаще, чем мои сверстники, обремененные братьями и сестрами, бывать в кино и читать книги. Я постоянно находился в мире, отличном от того, в котором я рос, — город Чаттануга, штат Теннесси. Я очень хотел путешествовать, увидеть мир. Мне никто не говорил, что можно стать актером. Но я мог рассчитывать на профессию учителя, врача или юриста.
— И что же случилось? Почему вы пришли к актерству?
— Своим интересом я обязан маминой сестре, тете Эдне, которая преподавала в детской театральной школе. Для постановок ей часто не хватало мальчиков, и она задействовала меня. Я научился ценить аплодисменты, привык к тому, что люди подходили и выражали свое удовольствие нашей работой.
А когда поступил в колледж и посещал занятия по ораторскому искусству, профессор, который вел их, предложил мне принять участие в постановке «Трехгрошовой оперы» Бертольда Брехта. Я согласился и буквально влюбился в театр, обрел смысл существования. Мое желание учиться на факультете драмы нельзя назвать выбором — я понял, что теперь выбора нет и я просто не могу заниматься ничем другим. Кроме того, я уже не считал актерство фантастикой и начал думать, что увидел свет в конце тоннеля.
— Сколько вам было лет?
— Восемнадцать.
— Прошло 50 лет, и вы — один из самых востребованных актеров Голливуда.
— У меня всё еще есть страсть к моей профессии. Это то, что я люблю делать. Писатели любят писать, художники — рисовать, а я — играть.
— Наверное, приятно пользоваться повышенным спросом?
— Конечно. Это значит, что у меня есть выбор. Многие актеры этого не понимают. А я всё еще испытываю это волнение, когда заканчиваю работу и не знаю, какой будет следующая. Иногда думаешь даже: «Ну вот, ты сыграл свою последнюю роль...»
Моим менеджерам хочется, чтобы впереди у меня всегда было как минимум два проекта. Но если этого не происходит, я всё равно нахожу себе какое-нибудь дело. Сейчас, например, закончил работать в фильме Бри Ларсон (исполнительница главной женской роли в фильме «Конг: Остров черепа». — «Известия»). Это ее первый режиссерский опыт. Я убедил Бри, что мне обязательно нужно сыграть в ее фильме «Магазин единорогов». И она взяла меня на неделю.
— Как она проявила себя в качестве режиссера?
— Я не знал, что она мечтала режиссировать и стала актрисой, чтобы подойти поближе к этой профессии. Однако она сделала блестящую актерскую карьеру, и теперь у нее есть возможность заняться тем, чем всегда хотелось.
— Вы как-то сказали, говоря о сотрудничестве с Тимом Бёртоном, что он не только задает рамки фильма, но и творит его атмосферу. Как в этом смысле проявила себя Бри?
— Мне всегда нравились режиссеры, которых можно учить, как и когда делать свою работу (смеется). Она хорошо знает, чего хочет, и во время нашей работы Бри предоставила мне свободу действий. То есть я делал то, что подсказывало вдохновение, а камера фиксировала то, что я делал. И это позволило нам погрузиться в сиюминутное бытие.
— Вы соглашаетесь проходить кастинги?
— Нет. Никто не просит меня читать вслух. Этого не было уже давно. Хотя я не считаю, что прослушивание ниже моего достоинства. Ведь читал же Марлон Брандо, чтобы получить роль в «Крестном отце». Так что я ничего против не имею. Кроме того, я подумываю вернуться на сцену, посвятить месяцев шесть тому, чтобы сыграть в пьесе.
— Вам нравится современный театр?
— Конечно. Ведь я сам оттуда. Обожаю театр. Люблю его за то, что, в отличие от кино, я сразу же вижу реакцию на свою работу. Не нужно идти в кинотеатр, ждать, какие отзывы напишете вы, критики. В театре — всё и сразу. Я чувствую или зрительский энтузиазм, или немой вопрос: «Что они, черт возьми, делают?» И мне нравится каждый вечер выходить перед новой аудиторией.
