В преддверии столетия Большой русской революции многие эксперты и недоброжелатели пророчат новые потрясения в нашей стране. Мол, столетние циклы и все такое. Определенная логика в их размышлениях есть. Но только не для России.
События столетней давности, Большая русская революция 1904–1917 годов, как известно, закончились разрушением крупнейшего в мире государства — Российской империи, которая на начало прошлого века имела все шансы стать единственной сверхдержавой и оставаться таковой на протяжении ближайшего столетия. И, конечно, история всего XX века прошла бы не в крови, но в созидании. И, наверное, научно-технический прогресс работал бы в первую очередь не на войну, а на жизнь. Но, как известно, сослагательного наклонения история не терпит.
Разрушение великой страны оказало на Старый Свет огромное влияние. Собственно, Большая русская революция и предопределила деление Европы на Восточную и Западную, «запрограммировала» кровавую Вторую мировую войну и заложила основы для формирования Соединенных Штатов Европы, в которые к концу XX века трансформировался ЕС.
Действительно, там давно не было революций. Казалось, что эти уроки европейские народы давно выучили.
И тем не менее похоже, что прошедший 2016 год приблизил Европу к самым что ни на есть радикальным переменам. Ни евробюрократы в Брюсселе, ни руководство европейских стран не сумели разглядеть глобальную угрозу, которую принесли в ЕС потоки мигрантов из Сирии и Северной Африки. Ни Германия, ни Франция не смогли деятельно защитить своих граждан и свое социокультурное пространство от нашествия «новой орды». Не смогли и показать остальной Европе эффективных подходов к решению этой проблемы. Все меры ограничились увеличением расходов на адаптацию миллионов иноверцев и попытками договориться с Реджепом Эрдоганом, чтобы он не пропускал беженцев через Турцию за «умеренную» плату в несколько миллиардов евро.
Эта неспособность справиться с реальным, мягко говоря, кризисом, а на самом деле — почти смертельной угрозой для европейской идентичности, ставит национальные элиты европейских стран перед лицом революции. Речь идет о кардинальном изменении положения вещей в максимально сжатые сроки.
Конечно, нельзя сбрасывать со счетов вероятность изменений в рамках конституционного правового поля — в результате выборов.
В 2017 году предстоят выборы президента во Франции. В Германии пройдут выборы в бундестаг. От отношения к этим выборам в каждом из государств и ЕС в целом зависит не только их будущее, но и будущее всего Европейского союза. У фрау Меркель велико искушение задействовать административный ресурс и в четвертый раз подряд стать фрау канцлерин. Но тогда, возможно, Германия взбунтуется. Защита собственного социокультурного пространства снова станет для немцев делом личным.
Мало сомнений в том, что Франсуа Олланд надолго отбил у французов желание голосовать на выборах за партию социалистов. Но мы видим, как предпринимаются политтехнологические усилия вернуть их в политическое поле. То есть вопреки трендам и настроениям происходит теперь уже не физическое изнасилование молодых европеек пришлыми варварами, а изнасилование коллективного сознания лояльных европейцев. А это — крайне опасно. В прошлый раз, 80 лет назад, такие эксперименты вывели на политическую сцену Гитлера и европейских национал-социалистов.
Представляется, что, несмотря на проигрыш в политической борьбе у себя в стране, американские демократы из команды Барака Обамы и их адепты в евробюрократическом сообществе с убежденностью троцкистов 1930-х годов продолжают свою «мировую революцию». Им, конечно, плевать на издержки. Они продолжают рассматривать Европу, европейское пространство, как арену борьбы, как приз. Пусть эта борьба и носит характер современных гибридных войн и не выливается пока в войну мировую, но смысл тот же. В терактах и экономических кризисах перманентно гибнут люди. В союзники тут годятся любые, в том числе и самые отмороженные и радикальные, силы. Типа террористических структур, запрещенных в России.
«Трампсит» в США дал многим в Европе надежду. Однако «троцкистский интернационал» под предводительством Обамы и его сторонников достаточно силен. А политический класс европейских государств за последние 10 лет привык жить в симулякрах политических процессов, так заботливо организованных и оплаченных их американскими кураторами.
Очевидно, что 2017 год станет решающим для определения дальнейшего пути развития Европейского Союза. И то, каким он будет, зависит от дальновидности и здравого смысла европейских политиков.
Автор — директор Международного института новейших государств
