Одной из решающих мер по борьбе с коррупцией стал новый закон, направленный на усиление уголовной ответственности за коррупционные преступления и достижение целей наказания в отношении лиц, их совершивших. Документ содержит важные поправки, позволяющие более эффективно бороться с недобросовестными чиновниками. Впрочем, и новый закон можно пополнить поправками, которые, надеюсь, обсудят депутаты Думы нового созыва. Как отметил президент Путин, «работы здесь очень и очень много... и если мы остановимся, будет хуже».
Вы никогда не задумывались над тем, почему по статистике самыми «злостными взяточниками» в нашей стране который год подряд становятся... учителя и врачи? Неужели наше здравоохранение и образование коррумпированы настолько, что именно представители этих достойных профессий вносят решающий вклад в разграбление страны? Не совсем так. Точнее, совсем не так.
Объяснение зашкаливающей «коррупциемкости» указанных сфер до безобразия простое: большинство осужденных по 290-й статье УК РФ («Получение взятки») попались на мелком взяточничестве. За 2012–2015 годы около 65% мздоимцев были осуждены за незаконное получение средств, сумма которых не превышает 10 тыс. рублей.
При этом взяточники, не разменивавшиеся на мелочевку и бравшие по миллиону рублей и более (и поверьте, это вовсе не врачи с учителями) составили всего 3% от «бравших на лапу» преступников, привлеченных к ответственности. И что самое абсурдное — в юридическом плане подход к расследованию дела медика, получившего с пациента «коробку конфет», и чиновника, укравшего полбюджета, был абсолютно одинаковым.
Более того, судя по вышеприведенной статистике, вся мощь российской правоохранительной системы была нацелена преимущественно на поимку «мелкой рыбешки», в то время как гигантские коррупционные спруты чувствовали себя относительно спокойно. Понять стражей порядка можно: благодаря большому количеству доведенных до суда уголовных дел по «бытовой коррупции» показатели раскрываемости преступлений были лучше, а хлопот и рисков — меньше.
Эта ситуация привлекла внимание руководства страны. «Статистика раздувается таким образом, что создается лишь видимость активной борьбы с коррупцией по очень мелким случаям взяток», — сказал Путин, выступая на январском заседании Совета по противодействию коррупции.
3 июля 2016 года президент подписал федеральный закон № 324-ФЗ, выделяющий в отдельные составы преступлений мелкое взяточничество (когда речь идет о взятке в сумме до 10 тыс. рублей) и мздоимство, связанное с причинением крупного ущерба обществу и государству.
В первом случае правонарушитель не может быть приговорен к лишению свободы на срок более одного года или более трех лет, если он привлекается за мелкое взяточничество не в первый раз.
Во втором случае, когда речь идет о крупном мздоимстве, преступник, как и раньше, рискует попасть за решетку на срок до 15 лет и на такой же срок лишиться права работать на госслужбе после отбывания наказания. Значение вышеуказанных нововведений, инициированных президентом, трудно переоценить. Государство дает понять, что впредь будет относиться к крупномасштабному мздоимству значительно строже, чем к бытовому взяточничеству.
Однако по традиции в каждой бочке меда должна быть хотя бы ложечка дегтя. В данном случае — довольно большая. Успешно реализовав часть рекомендаций по ужесточению антикоррупционного законодательства, высказанных Верховным судом, депутаты Госдумы прошлого созыва не учли не менее важные нововведения, которые судейский корпус тоже рекомендовал включить в обновленное уголовное законодательство. Например, действующие нормы не всегда запрещают осужденному за мздоимство устраиваться на государственную службу, поскольку лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью пока еще остается необязательным дополнительным наказанием для совершивших коррупционное преступление.
В результате нередко получается так, что чиновник, отбывший срок за мздоимство, возвращается на государственную службу и опять распоряжается бюджетными средствами. Статистика показывает, что такое случается часто и повсеместно. Едва ли такая практика способствует формированию чиновничества, не склонного к коррупционному поведению.
Государственная Дума прошлого созыва также не облекла в форму закона предложение Верховного суда ввести норму, предусматривающую конфискацию имущества коррупционеров, которым удалось избежать суда будь то по истечению срока давности привлечения к уголовной ответственности или по амнистии. Дело в том, что совершившим подобные правонарушения довольно часто удается избежать какой бы то ни было ответственности не потому, что их не за что наказать, а только потому, что их уже поздно наказывать. В таких случаях необходимо либо увеличивать сроки давности по ряду коррупционных преступлений, либо хотя бы покрывать убытки за счет самих лиц, преступивших закон. Как говорится, с паршивой овцы — хоть шерсти клок.
Остается надеяться, что депутаты нового созыва Государственной думы все же продолжат работу по ужесточению коррупционного законодательства, как того требуют руководство страны, граждане, экспертное сообщество и здравый смысл.
Автор — директор аналитического центра «Стратег PRO»
