Джульетта на грани нервного срыва
Очередной фильм Педро Альмодовара «Джульетта» поклонники культового режиссера сочтут не то чтобы странным, но не вполне «альмодоварским». Вернувшись после двух эксцентричных комедий к любимой семейной мелодраме, оскароносец и каннский лауреат снял картину с увлекательным сюжетом, харизматичными актерами, но без своих обычных фриков, трансвеститов, абсурдных ситуаций и жесткого, порой на грани фола, стеба.
Отсутствует также и знакомое буйство красок. Дивные испанские ландшафты, бесподобные морские пейзажи, изящно обустроенные интерьеры и даже благородный олень, галопирующий за окном поезда, даны как бы между прочим, 25-м кадром. Да и почитаемые режиссером крупные планы лиц и вещей в этом фильме выступают исключительно инструментом рассказа, а не предметом эстетизации.
Значит ли это, что Альмодовар изменил себе? Вовсе нет. Он по-прежнему знаток женской психологии и мастер так называемых женских историй. Мужчины, хотя и являются катализаторами событий, воспринимаются скорее персонажами символическими, наподобие древних ацтекских божков с фаллосами, фигурки которых лепит Ава (Инма Куэсто), подруга главной героини по имени Джульетта (Эмма Суарес).
По ходу сюжета, охватывающего без малого 30 лет, выясняется, что Ава долгие годы была любовницей мужа Джульетты, о чем та, вернувшись из служебной поездки, узнает от суровой домработницы Мариан (Росси де Пальма). Пожилая дама уверена, что замужняя женщина не должна работать, ее профессия — семья, а потому в случившемся виновата только нерадивая жена.
Муж изменой свое увлечение не считает («Мы не встречались, а только спали вместе»), выслушивать доводы супруги не желает и, спасаясь от ее гнева, выходит на лодке в бушующее море, где и гибнет. От тяжелой депрессии героиню излечивает дочь Антия (Мишель Хеннер) — образец преданности и самоотверженности. Однако она же, достигнув совершеннолетия, исчезает в неизвестном направлении, передав матери просьбу ее не искать.
Следующие 12 лет Джульетта проводит в душевном аду, пытаясь понять, что же послужило причиной разрыва, пока в очередной день рождения Антии не получает от нее письмо с обратным адресом. Долгожданная встреча остается за кадром, однако в финале картины (героиня едет к дочери) звучит лирическая ранчера Чавелы Варгас, своей яркой чувственностью напоминающая о прежних, столь же ярких и чувственных драмах Альмодовара. Но это, пожалуй, единственный привет, который испанский мастер адресует своему прошлому.
Историю на грани нервного срыва он на сей раз артикулирует спокойно и отчетливо, заменяя возбуждающий ритм ровным, порой убаюкивающим повествованием. Любителям «взрывного» Альмодовара, у которого любовь традиционно рифмуется с кровью, такая подача вряд ли понравится, но желающим поразмыслить о таинствах судеб, не отвлекаясь на эпатажные «фишки», несомненно, придется по вкусу.
Тем более что аскетизм рассказа позволяет четче высветить послание картины: если не можешь избавиться от скелетов в собственных и чужих шкафах, лучше никому о них не напоминать. И еще: зависимость от чувств даже самых близких людей — несчастье. В безбрежное море жизни желательно выходить одиноким и свободным, подобным Одиссею, о странствиях которого Джульетта, в молодости учительница (Адриана Угарте), вдохновенно рассказывала ученикам.
