Прокатившись по Северной Африке и Ближнему Востоку, срежиссированная американцами волна гибридных конфликтов подбирается к границам России.
Напомню: в феврале 2014 года был свергнут режим Виктора Януковича на Украине, в результате чего новые киевские власти объявили войну ополченцам Донбасса, а в апреле 2016 года, после двадцатидвухлетнего перерыва, вспыхнул нагорнокарабахский конфликт. Не прошло и месяца, как в крупных городах Казахстана — Актау (побережье Каспийского моря), Атырау (бывшем Гурьеве), Актобе (Актюбинске) и Уральске — начались протесты, поводом к которым послужила земельная реформа.
Но на этом испытания для Москвы не закончились. Пятого июня в городе Актобе, расположенном недалеко от границы с Оренбургской областью, группа террористов напала на два оружейных магазина и воинскую часть национальной гвардии. От рук боевиков погибли шесть человек. Правоохранительным органам Казахстана удалось ликвидировать тринадцать террористов, еще четверо получили ранения при задержании. Все боевики были уроженцами республики в возрасте от 25 до 32 лет.
Что происходит? Попробуем разобраться.
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев утверждает, что за терактами стояли «приверженцы радикальных псевдорелигиозных течений», которые получили инструкции из-за рубежа.
Западная пресса реагирует на эти высказывания в традиционно ироничном ключе. «Власти не в первый раз обратились к теории заговора», — пишет британский журнал The Economist.
«Обвинив в произошедшем заговорщиков из-за границы и упомянув «цветные революции», президент, возможно, пытается просто отвлечь население от многих внутренних политических и экономических проблем. Думаю, это попытка объединить общество перед лицом невидимого зарубежного врага», — заявила в интервью Би-би-си Кейт Маллинсон, главный эксперт британского аналитического агентства GPW.
Но зачем главе Казахстана консолидировать общество вокруг внешней угрозы, если его личный рейтинг поддержки среди населения превышает 90%, о чем свидетельствуют итоги президентских и парламентских выборов в республике? Что скрывают западные эксперты?
Поводом для «земельных протестов» послужило заявление министра национальной экономики Казахстана Ерболата Досаева о поправках в Земельный кодекс, согласно которым с 1 июля 2016 года 1,7 млн га сельскохозяйственных земель планируется выставить на торги через аукционы. В социальных сетях мгновенно поднялась волна возмущения, которая странным образом приняла отчетливый антикитайский характер.
Следуя протестным технологиям, отработанным в 2011 году в Ливии и в 2013-м — в Турции, 11 апреля в ход пошло открытое письмо, адресованное главе государства со стороны «представителей интеллигенции». «Если землю сдадут в аренду или продадут иностранцам, то народ пойдет на чрезвычайные меры. Народ может восстать», — предупреждали «интеллигенты». Затем в полном соответствии с классическими рецептами «цветных революций» оппозиция начала пикетировать административные здания.
20 апреля в Астане состоялся одиночный пикет против продажи земли иностранцам, организованный активистом Галымбеком Акулбековым. А уже 24 апреля прошел первый оппозиционный митинг в Атырау. За три дня протесты распространились на Актюбинск и Семей. В Уральске на площади Абая одинокий активист Исатай Утепов протестовал с плакатом «Кытайга жер сатпа!!!» («Не продавай землю Китаю!!!»).
Антикитайская тема продолжает набирать обороты. Неформальным лидером протестующих стал молодой, мало кому известный активист оппозиции Марат Аблязов. Его лозунг — «Казахстан завтра: недра — олигархам, землю — Китаю, рабство — народу». Пытаясь стабилизировать ситуацию, Назарбаев ввел мораторий на действие некоторых положений Земельного кодекса.
И вот тогда оппозиция пошла на радикальный шаг — террористический акт, по форме больше напоминавший вооруженный мятеж. А теперь попробуем установить заказчика.
Российский фактор отметается сразу, поскольку Москва не может быть заинтересована в создании очага напряженности на своей южной границе, которая практически не обустроена. Дело в том, что государственная российско-казахстанская граница обозначена на политической карте, но в реальности это открытое поле. Ведь только за последние месяцы миграционный поток из Казахстана в РФ превысил 4 тыс. человек.
Более того, Казахстан является партнером России по ОДКБ, входит в состав Евразийского экономического союза, что переводит любые намеки на «российский след» в категорию болезненного абсурда.
С учетом продолжающейся сирийской операции Москве нужны стабильные режимы в странах Восточной Европы, Закавказья и Средней Азии, чего нельзя сказать про Вашингтон, который вступил с Пекином в соревнование за глобальное экономическое первенство. Поэтому США продвигают через ВТО принцип «свободной торговли», а КНР лоббирует проект «Экономического пояса Шелкового пути».
Не исключено, что протесты в Казахстане призваны блокировать железную дорогу Китай — Казахстан — Туркмения — Иран. В настоящее время этот объект представляет собой наиболее оперативный и эффективный выход Китая в Средний Восток. Впрочем, соревнование уже давно не ограничивается железными дорогами: Казахстан граничит с мятежной северо-восточной провинцией Синьцзян, населенной уйгурами, которые этнически и исторически близки с казахами. Дестабилизация среднеазиатской республики не пройдет бесследно для китайцев. В Пекине это усвоили очень хорошо, особенно после протестов в Мангистауской области Казахстана, унесших в декабре 2011 года жизни 15 человек. Тогда на Ближнем Востоке начиналась «арабская весна». А что начинается теперь?
Автор — директор Института стратегических исследований и прогнозов РУДН
