Ни один «исследователь» рок-музыки так никогда и не сказал, почему в самых жутких английских городах, где еще были послевоенные перебои с едой, где еле шевелилась разбомбленная промышленность, где матери еще сажали огороды на заднем дворе, начал бить фонтан музыкальных талантов. В одно и то же время, вдруг — Джимми Пейдж, Джефф Бек, Кийт Ричардс, не говоря уже о «четверке простых парней гы-гы-из-Ливерпуля», Джо Мик, Эрик Клэптон…
И это только музыканты, которых знает публика, а она обычно вообще ничего не знает. Хотя влияние на мировую сцену оказало гораздо больше английских музыкантов, чем принято полагать. Из жуткого Ньюкасла — Эрик Бёрдон и Animals, из шахтерского городка Вашингтон — Брайан Ферри. Из сталелитейного Бирмингема — Роберт Плант и Оззи Осборн с его Black Sabbath, из расово проблемного Брикстона — Дэвид Боуи, Лемми — из Берслема, полного керамических заводов.
А чем был в 1960-годы Шеффилд, откуда Джо Кокер, даже думать не хочется. И это просто лавина талантов, гейзер творчества. Фантастические гитаристы, уникальные голоса, композиторские таланты — откуда всё это из самых простых «слоев населения»?
И они все — 1940–42–44-го годов рождения, эти иконы рока.
Я зашел однажды на Tucker Road в Шеффилде — посмотреть, где родился и жил Джон Роберт Кокер по кличке Джо. Ну, такая же двухэтажная депрессивная улица черно-серого камня, что и ливерпульская, где родился и вырос Пол Маккартни, к примеру.
Откуда столько энергии и радости, которой они потом опоили весь мир? Нет ответа. Но тот же Шеффилд в каждую рок-эпоху отливал на своих заводах что-то созвучное именно ей.
Если уж эпоха металла — то будет вам Saxon и прочее тяжелое движение British Steel, если на дворе брит-поп — то вот вам Джарвис Кокер (никакого родства), если наступила эпоха интернета — то будут вам выпрыгнувшие из ниоткуда Arctic Monkeys.
У поколения Кокера вместо интернета были пабы. И пабы — мощнейшая среда обитания музыки. Не случайно Кокер играл по пабам, играл много каверов. Не всем же посчастливилось иметь прямой рейс Ливерпуль–Гамбург, чтобы в «Кайзеркеллере» в баре местным huren подавать ананасную воду (а что — цитаты из Маяковского теперь тоже изымаются в русском интернете?).
Не случайно на его первом альбоме больше половины песен — кавера: тут и Боб Дилан, и Морт Диксон, и Дэйв Мейсон, и Пит Делло — адская смесь классических поп-композиторов и модных американцев и собственных английских дружков. Ну и, конечно, Леннон с Маккартни. И Джимми Пейдж на гитаре — он тогда уже три месяца как выпустил свой первый Led Zeppelin в небеса.
С песней Леннона–Маккартни всё понятно. Тот, кто любит Кокера, любят его не за это. А за первые три альбома с апреля 1969-го по август 1970-го. А With the Little Help from My Friends — одна из немногих песен, спетых в Beatles Ринго Старром, надолго впечатала Кокера в список певцов одной песни для обширной публики. Виноват в этом, конечно, Вудсток.
Хотел было сказать, что тот тройной альбом с фестиваля рассматривался под микроскопом миллионами по всему миру и каждого исполнителя оттуда помнят все, но потом осекся: Кантри Джо Макдональд, или там Айзек Хейз, или Джон Себастиан, или, не приведи господь, Sha Na Na, — ну кто их вообще помнит, кроме сумасшедших? А странную версию «Помощи друзей», которую он играл в воскресный день 17 августа, помнят все.
Кстати, на фестивале после его сета разразилась гроза и буря, и концерт на несколько часов прекратился. Но это был 1969 год. 45 лет назад. Многие из нас еще помнят 50 лет Октября, а тут уже на носу 100 лет Октября. Так что 45 лет пролетели как птица. И стало ясно, что Кокер — феномен. Сыграть одну чужую песню 45 лет назад и чтобы тебя помнили — это покруче рекорда имени пивного Гиннесса.
Есть частичная разгадка его медийного бессмертия в том, что вторая песенка, по которой его помнят все, кто когда-либо раздевался под музыку, — это произведение искусства пера Рэнди Ньюмана You Can Leave Your Hat On 1972 года.
Из-за того что она появилась в исполнении Кокера в культовом для любителей потных видеосалонов фильме «Девять с половиной недель», она осталась саундтреком для профессионального и любительского стриптиза различного уровня.
Конечно, есть даже ископаемые, которые помнят его дуэт с подругой Леонарда Коэна Дженнифер Уорнс, — к фильму «Офицер и Джентльмен». И некоторых даже неприятно поразил его полудуэт с Катрин Денев N'oublie jamais, которую, впрочем, тоже написал не он, а басист Рода Стюарта. Потому что тут он окончательно сложился в нового «крунера» на манер американских исполнителей любовно-томных песенок.
Но при внимательном взгляде на его дискографию становится понятно, за что ему дали Орден Британской империи — он был самым крупным популяризатором британского рока: он перепел все великие группы, кроме разве что Led Zeppelin.
И да — он умудрился остаться певцом из локального шеффилдского паба, который поет чужие хиты, достигнув при этом мировой славы. А это вообще не каждому дано.
