Я помню, что очень любили термин «потерянное поколение». Что ж делать, если вся терминология у нас в любой области знаний и описаний заимствованная?
Уж кто сам себя так ни называл. И военное поколение, и послевоенное, и шестидесятники, и далее везде — все они были «потерянным поколением». Для некоторых это была поза, обещающая успех в микрообществе, халявную выпивку и секс со студентками. Ах, мы — потерянное поколение, ах, мы чужие на этом празднике жизни. Так круто не прикалывался даже герой нашего времени со своим Лермонтовым. Но термин-то заимствованный. Его прилепили к таким, как Генри Миллер, в свое время c намеком, что оно потеряно из-за Первой мировой войны.
Но есть и более расширенная версия. Она связана с игрой на бирже, когда у молодых американцев появились деньги, на которые можно было переместиться в Европу — не всё же европейцам пожинать сладостные плоды ренты. Можно было снимать квартиру в Париже и корчить из себя художницу, писателя и вообще — путешественника.
С музыкантами было немного по-другому, потому что туда поехали черные музыканты, которые попадали даже с минимумом денег в натуральный рай — их слушали белые девушки, их не считали людьми второго и третьего сортов, их не била полиция. До сих пор во французской приличной музыке слышны отголоски того нашествия. А в мировой литературе — отголоски работ тех американских авторов, которые в кои-то веки поехали путешествовать и видеть мир.
Только потом грянул биржевой крах и все доходы посыпались. Те, кто сидел в Париже и Риме, оказались на таком финансовом дне, что им даже не хватало вернуться денег домой к маме. Хотя какая может быть у Генри Миллера мама? И они стали себя называть «потерянное поколение». И это лучше описывает то, что с ними произошло. Плюс Великая депрессия, которая разразилась после биржевого краха, — всё один к одному и так вплоть до Второй мировой войны. Всё тлен, конечно, кроме парижской недвижимости, но после них остались книги, музыка, картины.
Отозвалось это так или иначе в других поколениях — в горечи битников, например.
У нас роль биржевого пузыря сыграли цены на недвижимость и, как следствие, на ее аренду. Посмотрите за последние лет шесть: как русские расползлись по белу свету, просто как американцы какие-то. Кто-то сдал свою, кто-то родительскую, а кому-то еще повезло с не репрессированными бабушками — так и ее квартирку тоже. Милое, легкое поколение разлетелось по Таиландам.
История любви: «Как путешествовать вокруг света, имея доход 30 тыс. рублей». Все мы такие творческие, что сейчас обязательно будем петь или сделаем стартап. Или и то и другое, потому что у нас есть программа Garage Band.
Никто не считает, сколько народу уехало из страны, уверовав, что московская недвижимость — она как парижская — будет только расти. Ведь нет ни статистики, ни авторов, которые хотя бы в художественной форме попытались бы оценить масштаб явления. У этой среды нет ни голоса, ни слуха — это детишки, поверившие в стабильность так раздражающей их системы. Ведь так круто чувствовать себя свободным, живя фактически на брызги от проклятой нефтяной ренты. И делать вид, что ты в этом совсем-совсем не участвуешь.
Незадолго до реального падения рубля вдруг, как бы случайно, отовсюду посыпались объявления «сдам прекрасную квартиру, посоветуйте свои друзьям…» в какой-то момент их количество перешло в качество.
И стало понятно, что это квартиры, которые стали оставаться от бывших арендаторов, что стали массово отказываться от контрактов. Как часть процесса — они, скорей всего, не пошли на новые условия оплаты. Усредненной утонченной хозяйке, которая проводит зиму в Тель-Авиве, а лето в Париже, а всё остальное время в Таиланде, стало тупо не хватать денег. И сейчас, когда на сдачу даже двух квартир в Москве невозможно снимать за границей ничего — вот тут сейчас начнется торжественное Возвращение.
Это вам не Exodus в исполнении Кристиана Бейла. Это наоборот.
Это приедет то самое потерянное поколение, у которого нет ни Миллера, ни Ремарка — да никого у них нет, кроме ценника и неуемного самомнения.
История любви «Как путешествовать по миру, сдав однокомнатную квартиру в Москве» закончилась разбитым лицом жены и облегченным кошельком родителей. А как еще? Ну не посуду же мыть в вашей Паттайе.
Приди, реальный бытописатель, чтобы рассказать драму «потерянного поколения московской недвижимости», которое так и не смогло оказаться нужным ни в одной стране, куда они уехали. Пелевина не предлагать. Да и Прилепина тоже. Или это один и тот же человек?
А мы пока будем слушать увлекательные рассказы от первого лица грядущей волны возвращенцев об их любви к родине.
А что, попкорн теперь тоже дорог? Это же просто кукуруза, ее со временен предыдущего потерянного поколения тут насажали просто море?
