Маэстро Пицци дал «Бал-маскард» в свою честь
В театре оперу нужно слушать, а на открытом воздухе — смотреть. Этой установки, судя по всему, придерживался патриарх оперной режиссуры и сценографии Пьер Луиджи Пицци, когда ставил вердиевский «Бал-маскарад» для 101-го сезона Арена ди Верона. По окончании почти трехчасового зрелища стало ясно, что 84-летний маэстро абсолютно прав.
Музыкального совершенства в опен-эйрах, продуваемых всеми ветрами, в любом случае не добиться. Если вам усиленно рекламируют великолепную «природную» акустику Арена ди Верона — не верьте, это не так. Акустические панели последнего поколения, которыми декорирована знаменитая итальянская площадка, не отменяют звуковых пропаж. А выдающиеся певцы появляются на подобных мероприятиях не вокала ради. Менее же известные их коллеги — high-middle вокальный класс, который обычно и обслуживает престижные опен-эйры, — хорошо понимают специфику «открытого воздуха» и, не напрягая амбиций, вписываются в живописную концепцию.
Музыкальные взлеты или неудачи в этом случае могут быть восприняты как краски масштабного полотна, но не могут определить успех или провал всего спектакля. Как бы хорошо ни пели Франческо Мели (Рикардо) или Хуэй Он (Амелия), как бы не был деликатен оркестр под управлением Андреа Баттистони, — «Бал-маскарад» правят не они. Веронский опен-эйр делают «картинка» и Пьер Луиджи Пицци — мастер высокого полета.
Маэстро по максимуму использовал и прелести южной ночи, и преимущества гигантского античного амфитеатра. Особенных усилий ему не понадобилось — этот памятник всемирного наследия ЮНЕСКО так хорошо расположен и спроектирован, что сам по себе является замечательной декорацией — нужно только грамотно акцентировать действие.
При этом необязательно, чтобы зритель разбирался в сюжете от и до, тем более если это запутанный до идиотизма сюжет итальянской оперы. Достаточно, как в случае с «Бал-маскарадом», обозначить пару влюбленных; не забыть благородного мужа (Лука Сальси); оттенить страдающее трио искрометным наблюдателем — в этой функции хорош паж Оскар (Серена Гамберони); подчеркнуть, что всё в руках судьбы — здесь незаменима гадалка Ульрика (Элизабетта Фьорилло); подать поярче пару злодеев, организующих убийство главного героя (иначе любовный треугольник не разрубить); добавить массовки числом поболее, костюмами покрасочнее — и опера готова к употреблению.
Интересно, что несколько лет назад Пицци ставил «Бал-маскарад» на другом опен-эйре, в Мачерате, и там перенес вердиевский сюжет в современность. Ричард был своего рода Джеймсом Бондом, Амелия соответственно девушкой Бонда, а Оскар — чем то вроде Мэнни Пэнни. Среди персонажей массовки водились, как принято, наркоманы и прочие группы риска, использовалась также трансляция действия на каменный задник арены с многоплановым монтажом — то есть все было скучно и предсказуемо, в стиле молодых коллег маэстро.
На Арена ди Верона сторонники исторической правды могут облегченно вздохнуть — в «Бале-маскараде» царит респектабельная и дорогостоящая традиция. Верди помещает действие в XVIII век, и Пицци выдает честный XVIII век. Дамы в разноцветных кринолинах, пудренных париках и причудливых шляпах подобны диковинным цветам или экзотическим бабочкам. Кавалеры щеголяют в шитых золотом мундирах, сверкающих ботфортах и элегантных треуголках. Отдельная песня — костюмы балета, в том числе отливающий золотом парафраз на версальские изделия высокой моды. Шедевры портновского искусства помещены в роскошную архитектурную раму — белоснежный эллипс колоннады, увенчанный балюстрадой, занимает всю сцену и превосходно вписывается в глубокий южный небосклон.
Довершают картину полная луна и уходящие ввысь древние каменные ступени. Ну, и как финал общего великолепия — взрыв фейерверков в ночном небе. Для искателей режиссерского концепта это пиршество для глаз — из разряда загадок. А что, собственно, хотел сказать сеньор Пицци? Да ничего. Он просто получил удовольствие.
