На мусульманском кинофестивале в Казани победили сербские «Круги»
Самозабвенными вокальными соло Дмитрия Дюжева и Александра Гордона завершился IX Казанский фестиваль мусульманского кино. В начищенной до блеска постуниверсиадной столице Татарстана белые лимузины и ковровая дорожка смотрелись уже совсем естественно, как в Берлине или Торонто. А неповторимый колорит Казанского фестиваля создавали не столько высокие гости и голливудская атрибуция, сколько уникальный тип местного зрителя — татарская бабушка с сумкой и в платке.
Каждый год сотни жительниц Казани словно под действием врожденного инстинкта заполняют залы, стоят в бессмысленных и беспощадных очередях, гордо борются за права родного языка, закидывают вопросами режиссеров и актеров. Именно они — бесплатно и искренне — создают ажиотаж и ощущение необходимости всего, что происходит в Казани в течение фестивальной недели.
Нынешний форум собрал 450 заявок, из которых до экранов добралась каждая девятая. Отборочную комиссию нельзя заподозрить в работе на злобу дня: громкие проблемы сегодняшнего мусульманского мира как будто решено было оставить информационным телеканалам. Арт-дирекция здесь всегда советуется с татарским ДУМом — Духовным управлением мусульман, так что в «умиротворенности» конкурсной программы можно увидеть и осознанный выбор: Казань как символ мусульманства спокойного, терпимого, не приемлющего войн и конфликтов.
И уж совсем красиво получилось то, что триумфатором фестиваля стала лента как бы про войну, но на самом деле — про ее преодоление. Монументальные «Круги» серба Срдана Голубовича взяли и главную статуэтку, и приз в мужской номинации, поделенный на двоих актеров — боснийца Небойшу Глоговаца и хорвата Леона Лучева. Симпатия жюри к «Кругам» была единодушной: Карен Шахназаров признался, что ему не пришлось использовать председательское право второго голоса.
Многослойная драма Голубовича, основанная на реальных событиях, разгорается из маленькой искры, а точнее из огонька сигареты. Солдат югославской войны Марко забывает дома пачку, и ему приходится зайти за новой в лавку мусульманина Хариса. Жаждущему тех же сигарет вояке Тодору уже ничего не достается, и он со товарищи избивает продавца. Солдат Марко вступается за обиженного и расплачивается жизнью.
Спустя 12 лет война осталась далеко позади, но жители Требинье по-прежнему ходят на одно и то же кладбище, где захоронены заклятые враги, и живут бок о бок с виновниками семейных трагедий друг друга. «Первородный грех» войны искупается медленно и трудно. Мир приходит к людям, переполненным ненавистью, не как аксиома и не как подарок, а как тяжелое завоевание.
Довольно статичное повествование к концу приходит к оглушительной эмоциональной кульминации, когда мусульманина Хариса вновь, как и 12 лет назад, избивают до полусмерти. Теперь его некому защитить, но агрессор неожиданно останавливается сам. Накопленное по крупицам количество добра переходит в новое качество — такова истовая и, кажется, очень личная вера режиссера.
В финале стремление Голубовича к идеальной форме берет верх над психологической правдой: раскаиваются и мирятся все герои до единого, текут скупые мужские слезы. Радовавшая своей достоверностью драма слегка окаменевает, становясь притчей. Впрочем, на Казанском фестивале, где не чураются морализаторства, это решение оказалось вполне уместным.
Второй в негласном рейтинге картин-победительниц стала иранская лента «Письма под дождем», удостоенная статуэток за лучший сценарий (Али Асгари) и лучшую женскую роль (Масумех Хасемипур). Главный режиссерский приз достался египтянке Хале Лотфи («Новый день. Новая надежда»). Дебютная картина Максима Панфилова «Иван, сын Амира», которую можно было бы включать в федеральную программу гармонизации межнациональных отношений, получила награду за лучшую операторскую работу (Олег Лукичев). В конкурсе документальных фильмов главный приз достался немецкой ленте «Поколение Кундуз» о жизни пяти юных афганцев во время войны.
Поразительно, но весь фестиваль был сколочен за скромные 15 млн рублей. Впрочем, под занавес форума организаторы уже не столько сетовали на скудность потраченного бюджета, сколько предвкушали его увеличение в следующем, юбилейном году, когда сам Аллах велел Казанскому фестивалю выстрелить в десятку.
