Неподалеку от моего дома есть автосалон. И не один, конечно, а целых два. Но в одном из них, насколько я помню по своей тогдашней Subaru, менеджеров тренировал лично владелец, один видный гонщик-спортсмен. И они вели себя прилично. Другой салон — эдакий «прямиком из девяностых — нате — и мы уже бизнесмены», видимо, так и не сумел внушить своим сотрудникам элементарные правила ведения бизнеса. В результате не далее как в прошлую субботу обиженный клиент, до которого три часа ни у кого не дошли руки, сел в Grand Vitara и въехал им прямиком в салон.
Он протаранил все, до чего смог достать. Народ разбежался в панике — но всё происходило в таком темпе, что было понятно, что никаких повреждений никто не получит. Тем не менее охранники стояли с тупыми лицами и согнутыми коленками, словно только с унитаза, и взирали сквозь туман от паленой резины и пыль, как водитель планомерно раз за разом таранит все машины по периметру. И заодно — кассу, стойки и прочее ничего не стоящее барахло. Это всё видно на ленте камеры слежения.
Это видео — словно американское кино, что-то в роде «С меня хватит!» (Falling Down) с Майклом Дугласом в главной роли. Помните — он такой в белой рубашке с галстуком, в очках и с помповым ружьем и портфелем. 1993 год, номинация на «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском фестивале. Там тоже человека всё достало: боссы, окружающие, соседи, торговцы, понаехавшие, нацисты, бандиты, полицейские — в какой-то день словно все против него. Эскалация насилия — словно падение вниз. Кончилось всё печально, как известно. Но вот что интересно: каждый раз, когда Уильям Фостер идет своим скорбным путем от безработного до жертвы полицейского расстрела, все симпатии публики на его стороне.
Потому что каждый из нас в какой-то момент считает, что сегодня, именно сегодня весь мир ополчился на него — и, конечно, несправедливо. Но, кстати, так бывает редко, и это, скорее всего, просто результат нашей проекции — какого-то собственного настроения и собственного отношения то ли к себе, то ли к миру в принципе. Но вот то, как людей учат реагировать на такие настроения и ситуации, — это абсолютно отдельная тема для изучения. Хотя бы потому, что умение переживать стресс варьируется от страны к стране, от культуры к культуре.
Не случайно тот парень на Suzuki, который разгромил московский негостеприимный автосалон, не был каким-то гопником из мифического Гольяново. Это, между прочим, был врач-гинеколог, не последний член общества в свои-то 35. Он учился шесть лет, потом еще два года, потом еще — он всю жизнь свою, между прочим, учился и достиг достаточного уровня, чтобы люди ему доверяли свое самое важное. То есть был человеком образованным и, может быть, даже культурным, что не всегда совпадает. И наверняка он унаследовал от своих советских родителей простые постулаты: терпеть, когда больно, не выражать своих чувств на людях, не плакать — «ты же мальчик» и опять терпеть. Меня самого так воспитывали, так что, когда я видел в американских кинофильмах героя, который пинает со злости всё, что попадется под ногу, и крушит всё, что попадется под руку, мне было странно и неприятно. Первое, что приходит в голову, — слово «распущенность», не правда ли?
Но знаем ли мы, что человек по-любому попадает в ловушку культуры, которая предназначена для того, чтобы делать из животного человека, подавляя все его природные проявления — сексуальности, агрессии и т.д. Например, поедания себе подобных. А вот цена следования культурным нормам — подавленные инстинкты и желания — ведут к неврозам, к психозам. Посмотрите на современное общество — это же сборище ненормальных, которые корчат из себя нормальных. В странах с исторически не прерванной учеными в погонах психологической/психиатрической/психоаналитической наукой целая армия специалистов как раз пытается исправлять в людях этот трагический диссонанс. И учит самостоятельно справляться со своими стрессами с их последствиями. Для начала — чтобы люди понимали свои истинные чувства и желания и потом тем или иным способом решали проблему.
И выливали агрессию и слезы в коробках кабинетов психоаналитиков-шринков. Думается, срывать злость на неодушевленных предметах учат американцев именно психоаналитики. Чтобы не срывали на одушевленных. А то копит человек в себе стресс, нет у него денег на психоаналитика, выпить ему не с кем, а потом такой бац — и расстрелял полшколы кореоамериканцев.
Тут на Дмитровке пострадали всего несколько машин на общую сумму миллион рублей — в общем, по цене одного не слишком приличного автомобиля.
Так что этот врач-гинеколог отвел душу за всех за нас, за тех, кто не идет на парковку за бейсбольной битой из багажника, если уже достали хамы — нам же культурка не велит, мы же загоняем внутрь стрессы и удивляемся, когда нам ставят онкологический диагноз. Так что давай, парень, давай, гинеколог.
Правда, тут может оказаться такая штука: глядишь, ему попадется пациентка, у которой будет еще более hard day's night. И ей покажется, что он уже три часа держит руки в тепле, вместо того чтобы заниматься делом. А у нее в багажнике как раз совершенно случайно окажется бейсбольная бита, которую забыл муж-профессор и лауреат Нобелевской премии. И шокер. И баллончик. И пистолет. И помповое ружье.
