Швыдкой шутил, Бероев хихикал, парижане вспоминали Высоцкого
В официально-неформальной обстановке в столичном концертном зале «Мир» стартовала перекрестная гуманитарная акция, посвященная французской и русской словесности.
Проект патронируется на государственном уровне и, судя по программе, касается отнюдь не только писателей, филологов и лингвистов. Можно сказать, что общение данных профессионалов двух стран будет носить малозаметный и сугубо практический характер. Дюжина наши писателей, например, получит возможность съездить в гости к своим французским коллегам. Поди плохо.
На авансцене же окажутся различные мероприятия для широкого круга зрителей. В московском «Иллюзионе», допустим, в феврале начнется цикл «Священные чудовища французского кино», в рамках которого покажут давние черно-белые фильмы с участием Жана Габена, Филиппа Нуаре, Жанны Моро, Катрин Денев.
Однако по-настоящему эксклюзивной акцией устроители «сезонов» постарались сделать пролог в «Мире». Вездесущий спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой в приветственной речи перед зрителями, устроившими аншлаг в неизбалованном таким вниманием зале на Цветном бульваре, пояснил:
— Мы решили открыться не «Лебединым озером», не «Раймондой» и не «Жизелью», как принято в таких случаях, а концертом интересных, современных музыкантов.
При этом Михаил Ефимович успокоил консервативных ревнителей прекрасного, посулив, что и «Лебединое озеро» «где-нибудь обязательно будет».
Кроме Швыдкого послушать в этот вечер французских и российских менестрелей пришел посол Франции в России Жан де Глиниaсти, высокопоставленные представители российского МИДа, а из Парижа «буквально на несколько часов» прилетел матерый чиновник, экс-министр образования, а ныне президент Французского института Ксавье Даркос.
Когда все парадные слова были произнесены, на сцене возник ведущий вечера, популярный актер Егор Бероев. Кто бы мог подумать, что на концерте ему удастся роль клоуна, заполняющего паузы между номерами, как практикуется в расположенном по соседству с «Миром» цирке.
Прослушав несколько первых неуверенных сентенций Бероева, народ переключился на Полин Парис. Молодая француженка в шортах и кепке, похожая на десятки уличных певиц Монмартра, когда-то «получила свои первые пять франков от шофера автобуса, в котором пела».
В Москве Полин запомнилась разнообразными попытками истолковать публике смысл своих композиций. «Эта песня про моего друга Сергея», — зачитывала она на русском по шпаргалке. «А это песня about life», — пыталась Парис перейти на английский, чувствуя, что на открытии сезона французского языка в России в явном дефиците те, кто читает Гюго, Мопассана и Дюма в подлиннике.
Когда на теме Jolie Philippe к певице подключилась духовая секция, концерт пошел повеселее. Самым же запоминающимся в исполнении Полин получился «Парус» Владимира Высоцкого (чей день рождения как раз отмечался в этот вечер). Девушка поставила перед собой пюпитр с русским текстом, осталась на сцене в одиночестве с гитарой и старательно начала артикулировать: «На батар-р-рэе ньету снарьядов ужье…».
Бероев был в восторге. После Парис ему требовалось объявить выход группы «Несчастный случай», но это оказалось почти непосильно задачей — конферансье периодически замолкал, и аудитория уже начала посмеиваться.
Тогда Бероев, учившийся во французской спецшколе, а потом, по его словам, мужавший в 13-летнем возрасте на парижских бульварах (где его иногда гладили по голове красивые француженки), запел а капелла куплеты французских песен, памятных с детства.
На том Егор иссяк и вызвал из-за кулис Алексея Кортнева. Лидер «Несчастного случая» пришел на помощь, содержательно постояв в тишине рядом с товарищем. И, наконец, обрадовал тем, что группа настроилась и можно продолжать петь.
НС отыграли стандартный, укороченный сет своих хитов и уступили место наиболее маститому гостю — 50-летнему Иву Жамэ. Прямо-таки аутентичному французскому шансонье, вобравшему в свой образ понемногу от всех корифеев жанра: Гензбура, Бреля, Азнавура. Разница с Парис, конечно, проявилась моментально.
Тут уже работал опытный артист, с чуть нарочитым, но оправданным имиджем, устойчивым мелодизмом, ощутимой энергетикой и выразительностью. В российском эквиваленте Жамэ что-то среднее между Гариком Сукачевым, Александром Ф. Скляром и даже, пожалуй, Чижом.
Плюс у Жамэ хороший бэнд с периодически лидирующим аккордеоном. Последний особенно удачно проявился в теме C'estpaslapeine. Ну а сам шансонье в полный драматический рост развернулся на теме Dimanche, своей персональной цыганочке.
После которой он, как и Парис, вспомнил о давно почитаемом им Высоцком и спел на французском «Песню о друге». Постепенно зал стал подпевать ему по-русски. Тут уже получился вполне символичный для «сезонов» акт.
Завершился концерт выступлением коллектива Петра Налича. Видимо, для сохранения паритета сторон. Французские музыканты затем отправились на дружеский ужин в большую квартиру гостеприимного Матье Ардена — директора Французского института в Москве.
