Прыжок Барышникова и лебедь Портман
Популярный журнал о моде упомянут не случайно: снимки, представленные на выставке, в разные годы были опубликованы на его страницах. От проекта логично было бы ожидать модной составляющей, но как раз-таки «моды» здесь почти нет. Вместо акцента на костюмах и украшениях — любование обнаженной натурой. Что лишний раз доказывает: тело может быть более выразительным и модным, чем эффектные наряды. При этом ему не обязательно соответствовать параметрам, задаваемым модной индустрией.
Неприкрытая нагота Сильви Гиллем, запечатленная в экспрессивных автопортретах, вряд ли способна вызвать эротический восторг. Но бешеная энергетика и животный магнетизм этих снимков стоят дороже, чем безупречно-«отфотошопленные» тела моделей. Впрочем, герои большинства фотографий объединяют в себе и эмоциональную мощь, и вызывающую сексуальность.
Фотографы Vogue снимают балетных звезд и вне балетной ауры. На фотографии Энни Лейбовиц Михаил Барышников ныряет в бассейн, провожаемый взглядами разряженных моделей и дизайнера Оскара де ла Рента. И это уже подтверждение статуса Misha в США: самый известный русский, crème de la crème нью-йоркской богемы.
Современные цветные фотографии соседствуют с черно-белыми снимками первой половины прошлого века. На них – Анна Павлова, Леонид Мясин, Серж Лифарь, звезда немого кино Рудольф Валентино в образе Нижинского из «Послеполуденного отдыха фавна». По иронии судьбы через полвека после смерти Валентино его роль в кино сыграл другой Рудольф – Нуреев.
Не менее яркая история стоит почти за каждым снимком DanceinVogue. На фотографии Питера Линдберга оскароносная актриса Натали Портман в образе Одетты, а за границами кадра ее ждет Бенжамен Мильпье. Хореограф ставил танцевальные номера для «Черного лебедя» Даррена Аранофски и стал отцом ребенка Портман.
Джордж Баланчин позирует рядом с танцующей примой NYCB Сюзанной Фаррелл, и мы вспоминаем слова хореографа: «Дуэт мужчины и женщины – уже любовная история». Фаррелл была музой Баланчина, но изменила ему с танцовщиком его же труппы.
Майя Плисецкая застыла в экстатическом арабеске – великому Ричарду Аведону удалось перенести на пленку упоение свободой. «Думаю, было негласное распоряжение: раз Хрущев выпустил Плисецкую за границу, значит, надо дать ей дышать. В советские времена наших балерин модные фотографы не снимали» — комментирует балерина съемку у Аведона.
Впрочем, даже если не знать бэкграунд, выставка все равно производит сильное впечатление. Этой акцией русский Vogue отмечает открытие основной сцены Большого театра, но и без привязки к удачному поводу экспозиция заслуживает внимания: дуэт балета и фотографии – уже не мимолетное увлечение, но продолжительный и бурный роман, этапы которого иллюстрирует Dance in Vogue.
