Буйвол и цапля

Мне Белоруссия нравится. Ну застрелите, обзовите совком, но когда в минском универмаге мне галстук заворачивают в серую оберточную бумагу, которую продавщица ловко обрывает, перегнув через край прилавка, я испытываю сложные, сильные, ностальгические чувства. Словно на машине времени приехал к доброй родне, которая живет по старинке. С тихой своей гордостью.

На "Линии Сталина" - в музее под открытым небом, где собраны все виды вооружений Великой Отечественной, - я самозабвенно стрелял из всех видов винтовок, пулеметов и пистолетов той поры. От бруствера внятно пахло теплой землей и гимнастеркой. В перерыве между очередями слышал, как сопровождающие, посмеиваясь, просили фотографа снимать меня во всех ракурсах, потому что "демократический московский журналист за пулеметом "максим", поливающий запад огнем", - это нельзя пропустить.

- Почему сразу "демократический"? - обиделся я.

- Потому что московский, - ответили мне. - Да и патроны в ленте холостые...

Потом с шутками-прибаутками усидели бутыль чистейшего самогона, поговорили и о серьезнейших вещах, например о Сталине, памятник которому стоял поблизости, был весь до усов усыпан цветами и, вероятно, символизировал европартнерство. О друге Чавесе, который в ходе визита наблюдал с трибуны за реконструкцией боя, а потом увлекся и рванул в гущу схватки! Под нешуточные взрывы и действующие танки! Если бы охрана могла себе это позволить, у нее случился бы коллективный обморок! О том, как важно для батьки, а главное, для всех белорусов сохранять память о войне, о Советском Союзе и братстве. О тысячах отроков и отроковиц, которые получают в этом музее наглядные уроки истории. О том, как важно совместное ПВО, закрывающее европейское небо над нами.

Когда в 2008-м случилась Малая Отечественная война и наши защитили осетин и абхазов, Лукашенко отреагировал так:

- Что же произошло? Россия выполнила этот долг. Это была прекрасная операция... Люди защищали свою землю, миротворцы выполняли свою миссию. Да и выхода у России не было. Она должна была выполнять свою миротворческую миссию, во-первых. А во-вторых, она, получив пощечину, что же, должна была? Умыться?

Да и как должен был реагировать руководитель Союзного государства? Больше того: последовало аккуратное, но обещание признать независимость Абхазии и Южной Осетии.

Что помешало его выполнить? В жизни руководителей республик бывшего СССР бывают такие дни, когда они почти обо всем договорились с Россией. И вдруг - телефонный звонок. Из Брюсселя, американского посольства - по-разному бывает. Вкрадчивый голос поясняет, чем обернутся эти договоренности для руководителей лично. И для республики в целом. Типа - черта вы продадите нам свой сахар. Или - о ваших счетах узнает мир. Кому как. Но находятся аргументы, и назавтра руководитель уже говорит совсем иное.

Знатоки белорусской жизни поясняют, что Лукашенко сообщили, во сколько его экономике выльется признание. Тот стал спрашивать: а перекроет ли Россия убытки?

С чего бы эти сомнения? Да и прежнюю калькуляцию неплохо бы держать перед глазами. Россия, которую Лукашенко в приступе обиды костерит за олигархов, коррупцию, социальное расслоение, эгоизм и небрежение интересами братского белорусского народа, в течение многих лет обеспечивала ему строительство в Белоруссии социализма. Россией - уж какая есть - более пятидесяти миллиардов долларов было вкачано в братское государство в виде дотаций, чтобы оно могло пристойно содержать своих пенсионеров, производить дешевые продукты, которые теснили на российском рынке собственные. И, наконец, его лидер мог легко переизбираться. Чтобы с новой популистской силой чихвостить плечом к плечу с Зюгановым ужасный российский капитализм.

Его есть за что чихвостить. И еще как есть. Но, чтобы говорить разборчиво, цапля должна вынуть клюв из шерсти буйвола и прекратить, умно выражаясь, комменсализм (научное обозначение формы сожительства особей разных видов, при которой один организм живет за счет другого). Цапля, кстати, в природе так себя и ведет: ей буйвол то нужен, то нет. Подкрепившись, она уходит в свободный полет, подыскивая себе прокорм и занятия на стороне. Но далеко от буйвола не улетает, потому что он, лохматый и рогатый аки Люцифер, составляет основу этого биологического симбиоза, чего бы там цапля о себе ни говорила.

Но, согласно тому же учебнику биологии, и буйволу цапля нужна. Россия умеет терпеть многое ради большой и благой цели. Возможно, это легенда, но меланхолическое замечание царя: "Столько колоний Россия, боюсь, не прокормит" - парадоксально свидетельствует о всегдашнем особом отношении с соседями и братьями. Когда-то ведь и Грузия сама попросилась под защиту России. (И как ею пользовалась! Каких защитников сама России дала! Багратион, Хурцилава! Каких руководителей!) Но Лукашенко хотел бы кормиться сыто, летать свободно, политику буйвола - которую он верно оценил "А куда было деваться?" - понимать, но не разделять и т.д. Но тогда - какие льготы, какие преференции? Так в большой политике не бывает. Даже веселый и храбрый Чавес, такой в доску свой на потешном празднике, выставляет за нефть мировую цену, когда дым фейерверка рассеивается.

Российские буйволы вели себя мудро. Однажды Владимир Путин резко осадил журналиста, родом, кстати, из Белоруссии, который неловко сравнил нашу цаплю со щенком. "Александр Григорьевич Лукашенко - лидер страны, которую связывают с нами братские отношения, - сказал он тоном, от которого, ежели его сгустить до микстуры, выздоравливают руководители "Мечела". - И я просил бы..."

Чем теперь ему отвечает Лукашенко - известно.

Тут надо честно признать, что Лукашенко ради стратегического партнерства многое прощалось. И когда по НТВ такие фильмы идут - это надо суметь довести. Бакиева пригреть. За газ не платить. Стоит заметить, что наши руководители никогда железобетонно не увязывали то же признание Южной Осетии - и осевую судьбу российско-белорусских отношений. Но что-то мне подсказывает: если бы союзник твердо стоял на первой своей оценке той войны - ему бы того газу с нефтью, а также кредитов разных не то что во все трубы и сейфы - во все пустые збаночки насыпали бы. Не потому, что малыш ведет себя хорошо, а потому, что мы одна страна. Один народ. Одни у нас беды и радости. В полном согласии с тем, что говорил не раз Лукашенко.

Подумаешь, он говорил! Подумаешь, обещания давал! А возможностей маневрировать, увертываться и торговаться стало бы на порядок меньше - едва на практике стали бы воплощаться идеи единой валюты, согласованной внешней политики, таможенного союза. Московские демократические журналисты уже сравнивают признание Абхазии с веревкой и мылом для политики Лукашенко. Не в Абхазии соль. Переход от деклараций к делу на всем пространстве, обозначенном договором о Союзном государстве, означал бы конец Александра Увертливого.

Но, может быть, это стало бы началом Александра Мудрого? Увы - мелковат оказался для такого именования белорусский президент, а ведь в главные лидеры постсоветского пространства метил. Сам он себе выбрал и масштаб, и союзников, что подтверждает его немедленная мелочная встреча с Саакашвили.

"Прекрасная операция! Да и что было делать России? Умыться?"