Алексей Баталов спас музыкантов от физики
Российской академии музыки им. Гнесиных (РАМ) исполнилось 115 лет. О достижениях и проблемах одного из ведущих музыкальных вузов страны ректор РАМ Галина Маяровская рассказала обозревателю "Известий" Светлане Наборщиковой.
известия: Россия присоединилась к Болонской декларации о Зоне европейского высшего образования, предполагающей, в частности, двухступенчатое обучение. Насколько хороша эта система для музыкальных вузов?
Галина Маяровская: К сожалению, у нас с Министерством образования разное понимание этой ситуации. Представители Минобраза говорят: Болонская система полезна потому, что вчерашние школьники идут в вуз неосознанно, не понимая, какую профессию хотят получить. И система бакалавриата и магистратуры дает им возможность разобраться. Но в нашей системе ребенок свою профессию выбирает еще в дошкольном возрасте, затем семь-восемь лет учится в музыкальной школе, четыре года в музыкальном училище и только после этого идет в вуз. Это ли не осознанный выбор профессии? Второй довод Минобраза: единая Болонская система - гарант мобильности. Студент может свободно передвигаться по всему миру, поучиться полгода в одном вузе, потом в другом - система-то везде одна. Но недавно в Брюсселе состоялось очередное заседание Международной ассоциации консерваторий и выяснилось, что с мобильностью полная катастрофа. Студенты не хотят ездить туда-сюда. Потому что у нас не поток, а штучное производство: ученик едет к определенному мастеру. Это традиция. И когда нам говорят, что весь Запад занимается по Болонской системе, надо иметь в виду, что на Западе далеко не однозначное к ней отношение. У нас, например, есть договор об обмене со Штутгартской консерваторией. И когда мы его в прошлом году пролонгировали, ректор однозначно заявил: "Только не в рамках болонского процесса. Нас интересует ваша старая традиционная школа образования". Почему? Да потому что она позволяет следить за каждым талантом, проводить селекцию. У нас, например, традиционно высокий конкурс. На 18 мест на фортепианное отделение в этом году было подано 280 заявлений. Причем это не та конкурсная ситуация, при которой, как закреплено сейчас, студент подает заявления во все вузы. Эти 280 человек пришли именно к нам.
и: Но решение принято, надо выполнять. Какие специальности ожидает болонская "формула", а по каким удалось отстоять специалитет?
Маяровская: Поскольку есть распоряжение о переходе на Болонскую систему, мы все же выделили ряд специальностей, где, может быть, не надо пять лет мучиться, где возможно разделение на бакалавриат и магистратуру. Это, например, сольное народное, хоровое и эстрадное пение. Там в магистратуру будут поступать те, кто хочет, помимо артистической деятельности, заниматься наукой, учебники писать. В рамках Болонской системы мы также вводим новое направление - музыкально-прикладное искусство. Будем готовить журналистов, лекторов, редакторов, менеджеров. А вот к подготовке композиторов, думаю, нельзя подходить с мерками Болонской системы. Что должен сочинить студент, чтобы стать бакалавром или магистром? Ограничиваться в данном случае какими-то "уровнями" категорически нельзя. Как и в случае обучения по специальностям "музыковедение", "концертное исполнительство", "музыкальная звукорежиссура"...
и: Вас обязали принимать результаты ЕГЭ. Как отразилось это нововведение на процессе приема?
Маяровская: ЕГЭ для нас - это дополнительные трудности, и мы делаем все, чтобы их преодолеть. Вступительные экзамены по русскому языку и литературе Министерство образования разрешило нам принимать у себя, но по материалам ЕГЭ. И они все равно оцениваются по стобалльной системе. Значит, если абитуриент плохо играет или поет, но набирает двести баллов по ЕГЭ, то гипотетически он может пройти. Для того чтобы этого не произошло, мы ввели четыре творческих испытания. И хороший абитуриент, набрав 400 баллов, "перебивает" эти 200. Так мы пытаемся защитить талантливых детей - чтобы провалы по общеобразовательным предметам не вышли им боком.
и: Вопрос в том, все ли таланты до вас дойдут. В средних музыкальных учебных заведениях ученики должны сдать ЕГЭ за одиннадцатый класс. Там обязательный предмет - математика. У творческих людей отношения с этой дисциплиной, как правило, не складываются...
Маяровская: Вы абсолютно правы. Наша система образования среднего звена формировалась не одно десятилетие. Посмотрите, какое количество выдающихся музыкантов мы дали миру. И никогда не было в таком объеме ни математики, ни географии, ни физики, ни биологии. Выходили документы о введении в обязательном порядке в средних специальных учебных заведениях блока точных и естественных наук, и всегда была сноска: "За исключением учебных заведений искусств". Сейчас Министерство образования говорит, что это минимум предметов, который нужен любому образованному человеку. Действительно, ввели эти предметы - за счет предметов профессионального блока, который необходим для формирования музыкантов. Вместо того чтобы заниматься специальными дисциплинами, дети учат математику... Пробить эту систему мы не можем. А сейчас при новых стандартах и в творческих вузах будет введен блок естественных наук. В начале 1990-х мы сумели от него отказаться благодаря великому актеру Алексею Баталову. На большом собрании он вышел на трибуну и сказал: "Уважаемые коллеги! Нужны ли точные науки творческим людям? Посмотрите на меня. У меня по физике в школе была двойка. Но это не помешало мне сыграть роль физика в фильме "Девять дней одного года". Все зааплодировали и тему закрыли. А сейчас опять к ней возвращаемся...
и: Получается, что сегодняшняя жизнь РАМ им. Гнесиных - сплошное лавирование?
Маяровская: Именно так. Мы действительно не вписываемся в единую систему сегодняшнего образования - у нас штучное производство. Вот недавно отпраздновали 115 лет образования гнесинской системы. В 1895 году первый ученик пришел в музыкальный класс семьи Гнесиных. Основатели нашего учебного заведения понимали, что в музыкальном образовании должна быть четкая иерархия: школа - училище - вуз. Это своего рода лаборатория, и мы обязаны ее сохранить.
