Сильви Гиллем дала сеанс гипноза

Фестиваль "Золотая маска" сделал своим зрителям бесценный подарок. В рамках программы "Легендарные спектакли и имена ХХ века" в Москве выступила балерина Сильви Гиллем.

Ее восхождение было стремительным, а карьера - головокружительной. В 19 лет худрук Парижской оперы Рудольф Нуреев произвел ее в этуали. В 23 она покинула Париж и отправилась в Лондон, где стала приглашенной солисткой, а по сути свободным художником. В этом ранге она исполнила лучшие спектакли классического репертуара и знаменитые современные композиции. Среди хореографов, считавших за честь с ней работать, - Морис Бежар, Уильям Форсайт и Матс Эк.

В Россию Гиллем впервые приехала в 1989 году - танцевала с Кировским балетом "Дон-Кихот" и "Лебединое озеро". Спустя 15 лет вновь побывала в Петербурге - выступила в гастрольных спектаклях Королевского балета Великобритании "Месяц в деревне" и "Маргарита и Арман". В Москву артистка привезла ультрасовременную композицию Puch в постановке Рассела Малифанта (он же партнер Гиллем). Балет был удостоен множества британских наград, в том числе престижной премии Лоуренса Оливье.

Стиль четырехчастного спектакля (три соло и дуэт) Малифант определяет как синтез танца модерн, йоги, боевых искусств и тай-ши. В его сольном номере Shift эти составляющие были заметны. Гиллем сплавила их в непрерывное движение - отдельные эмоциональные всплески лишь оттеняли гипнотическую кантилену.

Сеанс гипноза танцовщица начала под музыку фламенко (Solo), продолжила взращенной от покоя к взрыву композицией Two и завершила бесконечным, как космос, дуэтом с Малифантом (Puch). Строго говоря, в мире только два танцовщика столь блистательно сочетают телесную уникальность и фантастическую энергетику. Первый - Михаил Барышников. Вторая - Сильви Гиллем.

Зрители, собравшиеся в зале МХТ им. Чехова, приветствовали гостью с интеллигентной сдержанностью. В пятом ряду партера были замечены гордость русского балета Ульяна Лопаткина и главный балетный шоумен Николай Цискаридзе. На балконе волновалась артистическая молодежь. Кстати, самый дешевый билет на спектакль великой Сильви стоил 250 рублей. В сравнении с билетами на гала-концерты упомянутых звезд - сущий мизер.

Балерина Сильви Гиллем: "Я решила поступить радикально - просто разделась"

Накануне выступления в Москве знаменитая француженка ответила на вопросы обозревателя "Известий".

вопрос: Кто из русских танцовщиков произвел на вас наибольшее впечатление?
ответ: Майя Плисецкая в "Бахчисарайском фонтане". Это была страсть. Подлинная страсть.

в: Что вы представляете себе при слове "Россия"?

о: Нечто далекое, меланхолическое и таинственное... А мое первое впечатление от России связано с детством. Я тогда занималась спортивной гимнастикой и уже была кандидатом в олимпийскую сборную Франции. Однажды в нашей спортшколе появился русский тренер. Кажется, это была программа по обмену. Он был очень суровым, и я поняла: с таким тренером гимнастика для меня перестанет быть удовольствием. Поэтому когда мне предложили ехать в Россию, я сказала: "Нет, ни за что!".

в: В 11 лет вы оказались в балетной школе Парижской оперы. Как там обстояло дело с удовольствием от занятий?

о: Мне не нравились - слишком много дисциплины. И мамы со мной не было. В гимнастике я всегда была с ней - она была моим тренером, судила соревнования. Правда, ставила мне самые низкие оценки.

в: Вы стали этуалью Гранд-опера в 19 лет. Представляю, каким шоком оказалось это событие для ваших старших коллег...

о: Было трудно. Я всегда верила в дружбу, солидарность, во взаимовыручку. Но с ранних лет поняла, что в балете это невозможно и научилась справляться с негативными ситуациями.

в: Рудольф Нуреев говорил, что вы единственная женщина, на которой он мог бы жениться. Вы относились к нему так же нежно?

о: Я им восхищалась. Находиться рядом с ним, наблюдать, как он работает, было для меня наслаждением. Он мог ничего не говорить. Я смотрела на него и училась.

в: Тем не менее вы уехали в Лондон. Это был бунт против деспотизма Нуреева?

о: Ни в коем случае. Я бунтовала против администрации Парижской оперы. Против нравов, которые там царили. Рудольф сам от них страдал. В Париже я не могла выбирать репертуар, партнеров. В Лондоне я добилась этого права.

в: В 1990-е годы вас называли "Мадемуазель Нет". С тех пор ваш характер изменился?

о: Я осталась прежней, но научилась говорить "нет" другими способами. Раньше мое "нет" звучало как взрыв. Сейчас я делаю это более мягко. Тем более что в Лондоне иначе нельзя - там привыкли отказывать вежливо, с милой улыбкой.

в: От чего вы чаще всего отказывались?

о: Бывало, меня заставляли заниматься совершенно бесполезными вещами. А главное в карьере - все время идти вперед и не делать ненужных вещей.

в: Для журнала Vogue вы снялись обнаженной. Сочли одежду необязательной?

о: Я люблю фотографировать - делать автопортреты, портреты друзей. И когда мне предложили сняться для Vogue, я согласилась. Но на примерке ни один наряд мне не понравился. Тогда я решила поступить радикально - просто разделась.

в: Ваш спектакль называется Puch. Странное название для такого суперплавного зрелища.

о: Название не относится к движению. Оно из области психологии. Я долго просила Рассела поставить эту программу. Поначалу он не соглашался, и мне пришлось постоянно ему об этом напоминать. Словом, подталкивать.

в: Вы станцевали все что хотели?

о: Единственное, что я не станцевала, - "Евгений Онегин" в постановке Джона Крэнко. Красивая хореография, красивая музыка Чайковского, замечательная роль. Надеюсь, что я еще стану Татьяной Лариной.