Мистер Би - русский грузин в Америке
Исполнилось 105 лет со дня рождения великого хореографа Джорджа Баланчина. По матери он был русским. По отцу - грузином. На вопрос о национальности отвечал: "Петербуржец". Гражданство имел американское. А в творчестве был космополитом, испробовав практически все формы движения и музыкальные стили.
Ту же широту взглядов хореограф демонстрировал в личной жизни. Полный список его мужских побед затрудняются привести даже дотошные американские биографы. О своих музах и непростых с ними отношениях джентльмен Баланчин молчал, но благодарные дамы писали воспоминания. Каждая, как водится, утверждала, что именно она была самой сильной привязанностью хореографа. Нечто подобное наблюдается сегодня в споре трех родин Баланчина. Своим национальным героем его назвали Америка, Россия и Грузия.
Претензии Америки, пожалуй, выглядят самыми основательными. В США хореограф прожил почти пятьдесят лет и создал знаменитый "Нью-Йоркский городской балет" (NYСВ). Между тем на старте заокеанской карьеры Баланчин выглядел едва ли не изгоем. Рафинированный европеец не вписался в американскую жизнь периода Великой депрессии. "Шахтеры в Гаррисбурге этого не поймут", - сказал продюсер Самуэль Гудвин, ознакомившись с кинематографическим проектом Баланчина, где герой в немыслимых ракурсах перемещался по Парижской выставке. "Я не президент Рузвельт, - ответил Баланчин, - зачем мне заботиться о шахтерах?"
В обыденной жизни он не был аполитичен. "Мы со Стравинским часто говорили о политике. Особенно после нескольких стопочек водки", - сказал он на склоне лет Соломону Волкову. Художественные ощущения от Америки хореограф выразил столь же блистательно, сколь и парадоксально. Убедиться в этом можно, посмотрев его "американские" балеты, и в первую очередь "Агон", созданный в 1957 году. О спектакле на музыку Стравинского - такого же русского американца - хореограф высказался без каких-либо ссылок на балетную стилистику: "Агон" - это машина, но машина, которая думает". В балете царит возбуждение первооткрывателей и предвкушение грандиозных перспектив. Его сравнивали с советским спутником, покорившим космос за два месяца до премьеры. Или с состоянием жителя мегаполиса, проживающего один час, как два. Баланчин мог быть доволен такими впечатлениями. Именно этого он добивался, создавая портрет своей Америки.
Россию Баланчин (в то время Георгий Баланчивадзе) покинул 20-летним артистом Мариинского театра. В отличие от Штатов она представлялась ему несуетливой и торжественной. Как императорский балет, чей расцвет он застал. Как Петербург-Петроград, переживший вместе с ним бедствия революции и гражданской войны. "Этот стиль называется петербургский ампир - элегантный, простой, изысканный. Без претензий, но величественный", - восхищался он родным городом. Теми же словами можно охарактеризовать его "императорские" балеты" - "Балле империал" и "Бриллианты" на музыку Чайковского, тоже петербуржца.
Для характеристики грузинских опусов Баланчина слов не подобрать. По той причине, что их - балетов - просто нет. Историческую родину он, что называется, любил на бытовом уровне. Часто называл себя грузином. Гордился, что его отца - композитора Мелитона Баланчивадзе - именуют грузинским Глинкой. Обожал национальную кухню. В письмах к матери уточнял рецепты и даже просил прислать ему бурку. Однако единственной профессиональной данью Грузии можно считать петроградскую постановку "Лезгинки" из оперы "Демон" да балет "Драгоценности", косвенно указывающий на кавказские корни его создателя: "Я всегда любил драгоценности - все же восточный человек, родом с Кавказа", - написал Баланчин в аннотации к спектаклю.
Он никогда не обращался к грузинской музыке. Хотя, казалось бы, альянс родных братьев - Баланчина-хореографа и Андрея Баланчивадзе-композитора, автора первого национального балета "Сердце гор" и председателя Союза композиторов Грузии, - напрашивался сам собой. В 1962 году Баланчин приехал со своей труппой в Тбилиси, и Андрей показывал ему свои сочинения, не без тайного желания увидеть их в танце. По свидетельству спутницы Баланчина, хореограф сидел, обхватив голову руками и уставившись в пол. Позже дама спросила: "Неужели комплимент по поводу его музыки травмировал бы вас?" "Я не мог", - ответил Баланчин, и взгляд его был полон раскаяния. Художественные интересы для Баланчина всегда стояли выше родственных связей и национальных приоритетов...
Нина Ананиашвили, возглавив Грузинский балет, объявила баланчинизацию репертуара. Сегодня афиша небольшой труппы включает девять спектаклей Баланчина. Гигантский Мариинский театр освоил 13 композиций мистера Би. Первенство держит детище Баланчина NYCB, в чьих хореографических запасниках имеются практически все его сохранившиеся балеты. Впрочем, негласное соревнование трех стран для хореографа было бы поводом для шутки. "Балет - прежде всего удовольствие", - говорил он. Так не все ли равно, под каким флагом его получать?
