Премьер Американского балетного театра Хосе-Мануэль Карреньо: "Спасаясь от холода, я купил русскую армейскую ушанку"

Российско-украинский тур проекта "Короли танца" завершился концертом в Одессе. До того команда балетных звезд под руководством продюсера Сергея Даниляна побывала в Новосибирске, Челябинске, Екатеринбурге, Уфе и Киеве. Наряду с нашими премьерами Николаем Цискаридзе и Дмитрием Гудановым в проекте выступили американцы Дэвид Холберг, Хоакин де Луц и Хосе-Мануэль Карреньо. 40-летний Карреньо - премьер Американского балетного театра (ABT) - оказался самым старшим и самым титулованным "Королем". На счету темпераментного уроженца Кубы десятки ролей и сотни выступлений на сценах лучших театров мира. Обозреватель "Известий" встретилась с танцовщиком сразу после завершения гастролей.

вопрос: Ну как, вам понравилось путешествие?

ответ: О, впечатлений много! Горячий прием, овации, огромный театр в Новосибирске, удивительное театральное здание в Одессе - все это я буду вспоминать. Рад, что побывал в Киеве, где жили брат и сестра Нижинские, Лифарь, и в Уфе - родном городе Нуреева. Не забуду и русский холод. Спасаясь от него, я купил русскую армейскую ушанку. Очень полезная вещь - тепло и красиво.

в: Из Новосибирска в Екатеринбур вашу команду отправили на самолете Ан-24. Не растрясло?

о: Меня - нет. Я даже обрадовался встрече со старым знакомым. На Кубе я летал на таких самолетах. Они, может быть, не очень удобные, но надежные. Правда, не приспособлены для дальних перелетов. Когда нам объявили, что летим прямо в Екатеринбург, я сразу сказал: на четыре часа лета топлива не хватит. И точно: сели на дозаправку в Тюмени.

в: Сибирью на Западе принято пугать. Вам не было страшно?

о: Нисколько. Сибирь - часть России, а в Россию мне всегда приятно возвращаться. Тем более сейчас, когда появилась возможность увидеть новые города. Скажу больше. Приезжая сюда, я чувствую, что приникаю к своим балетным корням. У меня были русские педагоги, а мой родной дядя учился в Ленинградском хореографическом училище имени Вагановой.

в: Я заметила, что с русскими балеринами вы всегда танцуете с особым энтузиазмом.

о: Это естественно. Когда в АВТ я выступаю с Ниной Ананиашвили или Дианой Вишневой, нам не нужно друг к другу приспосабливаться. Школа-то практически одна. Если возникают недоразумения, то исключительно от желания сделать еще лучше. Однажды в "Дон Кихоте" я поднял Диану на высокую поддержку и стал держать паузу. Она занервничала. Ну хватит, хватит, говорит, отпускай. А я медлю - поза очень эффектная.

в: АВТ - заведение с русскими корнями. Однако на соседней улице расположен еще один "русский" театр - "Нью-Йорк Сити Балет" (NYCВ) Джорджа Баланчина. Почему вы все-таки выбрали АВТ?

о: NYCВ сосредоточен на очень красивом, но очень конкретном стиле, что сужает возможности танцовщиков. В АВТ больше репертуарного выбора. Я продолжаю танцевать классику и в то же время танцую современную хореографию - Килиана, Роббинса, Твайлу Тарп. Разнообразие меня зажигает.

в: Это видно по вашему послужному списку. С отменной регулярностью вы меняли не только стили, но и труппы.

о: Мне хотелось все попробовать и везде побывать. Я не из тех танцовщиков, кто потанцевав лет десять, начинает заниматься чем-то другим. Люди говорили: ты сумасшедший - так много путешествуешь. А я им отвечал: это мое время. Если не сделаю этого сейчас - не сделаю никогда. Став постарше, я нашел идеальный для себя театр и обосновался в Америке. Эта страна с детства была моей мечтой. Сладкой как запретный плод. Когда я учился в школе, нам не разрешали слушать американскую музыку и смотреть американские фильмы. Потом, когда Барышников сделал в США фантастическую карьеру, я понял, что тоже могу покорить Америку.

в: Недалеко от АВТ находится ресторан "Русский самовар" - создание Барышникова-бизнесмена. Вы там бываете?

о: Постоянно. И я, и мои коллеги по АВТ. Нам нравятся приятная атмосфера, хорошая еда и напитки. Я много не пью, но от русской водки никогда не отказываюсь. Хотя вопреки вашему обычаю употребляю ее с соком или колой. Еще я люблю это место за близость к кубинскому ресторану. Всегда есть возможность вспомнить родину.

в: В моем представлении Куба - это ром, сигары, Фидель и кубинский балет. Между тем до середины прошлого века о балете на Кубе мало кто знал. Как вы думаете, почему в вашей стране так расцвел классический танец?

о: Кубинцы обожают танцевать. А выбор манеры танца - дело обстоятельств. После революции 1959 года они сложились в пользу классики. Основательница нашего балета Алисия Алонсо получила поддержку революционного правительства. Ее частные театр и школа, которые, естественно, испытывали нехватку в средствах, стали государственными и уже ни в чем не нуждались.

в: Ваши революционные деятели любили именно Алисию или балет вообще?

о: Алисия была привлекательной женщиной. Но, думаю, в первую очередь Фидель оценил ее гражданскую ответственность. В то время как многие деятели культуры покинули страну, она осталась.

в: Вы, я вижу, на Кубу возвращаться не собираетесь. Уже ощутили себя стопроцентным американцем?

о: В танцевальном отношении - однозначно нет. У меня русско-кубинская школа. С точки зрения менталитета, скорее, да. Но я считаю себя даже не американцем, а ньюйоркцем. Энергия и динамика этого города меня вдохновляют. Может быть, лет через пять-десять, когда стану спокойнее и уйду на пенсию, я предпочту другое место. А сегодня, если я выезжаю за пределы Нью-Йорка, мне кажется, жизнь останавливается. Что касается моих связей с родиной, то они не прервались. На Кубе живут мои родственники. Младший брат танцует в Национальном балете Кубы. У нас разные отцы, и вы не поверите - брат похож на русского. Такой же блондин, как большинство из вас.

в: Ваши дочери тоже занимаются балетом?

о: Они обычные школьницы. Думаю, когда наступит момент выбора, они найдут, чему себя посвятить. К балету нельзя принудить. Если любовь к танцу не идет от сердца, вряд ли стоит им заниматься.

в: Дети, наверное, редко видели вас дома. И решили: зачем нам такая жизнь?

о: Возможно, вы правы. Мне действительно не хватает общения с детьми. Хотя интернет дает возможность общаться из любой точки мира, через него не обнимешь, не поцелуешь. Может быть, это плата за мою карьеру. Но другой судьбы я для себя не мыслю.