Лопаткина покусилась на эротику Пети
По инициативе Ульяны Лопаткиной в Москве отметили грядущее 85-летие Ролана Пети. В честь мэтра французского балета прима-балерина Мариинского театра собрала компанию друзей. 9 танцовщиков исполнили 14 композиций. Маэстро лично составил программу из фрагментов своих балетов (до начала представления она держалась в секрете) и одобрил кандидатуры участников. Сам он, простудившись, в Москву не приехал. Однако российские балетоманы хорошо помнят неизменно подтянутого и деятельного француза.
Впервые маэстро покорил Москву в начале 1970-х. Правда, не балетом, а экстравагантным обличьем. Жителей пуританской столицы он шокировал бритым черепом (входил в роль Маяковского) и енотовой шубой до пят. В 2003 году Москва вновь убедилась в креативности гостя. Ставя "Собор Парижской богоматери" в Большом театре, он безошибочно вычислил будущих премьеров - Светлану Лунькину и Александра Волчкова и определил их на главные роли. Последний раз москвичи наслаждались общением с мэтром в преддверии его 80-летия. Хореограф привез программу "Ролан Пети рассказывает... Секреты балета", где не только вдохновенно поведал о себе, но и зажигательно отплясал рок-н-ролл.
На этот раз словесная часть ограничилась кратким приветствием ассистента Пети Луиджи Бонино ("Мсье Пети душой с вами"), после чего были представлены фрагменты из балетов маэстро. Надо сказать, что в миниатюрах достоинства Пети-хореографа - ирония, шарм, умение в нескольких жестах рассказать историю и безошибочно выбрать музыку, мелодичную, но не "ширпотребную", - видны отчетливее, чем в чрезмерно затянутых полновечерних спектаклях. А если в этих танцевальных афоризмах участвуют высококлассные артисты, эффект усиливается многократно. Московский вечер - к удовольствию переполненного зала Театра Оперетты - стал именно таким случаем.
Традиционно хорош был упомянутый Бонино, растрогавший публику превращением в Чарли Чаплина. Отлично смотрелся солист Бостонского балета Алтан Дюгарей, с драйвом завсегдатая танцпола оттанцевавший под музыку Дюка Эллингтона. Недюжинное проникновение в образы немилой невесты и кончающего самоубийством жениха продемонстрировали солисты "Ла Скала" Марта Романьо и Мик Дзени (сцена из балета "Арлезианка"). Тот же Дзени в паре с другим "ласкаловцем" Массимо Мурру не станцевали - пропели мужской дуэт из балета "Пруст, или Перебои сердца". Поддержали честь Большого театра Мария Александрова и Дмитрий Белоголовцев, тонко и точно представившие сцену из "Собора Парижской богоматери". А главным событием концерта, естественно, стала его вдохновительница Ульяна Лопаткина.
Мариинская прима начала танцевать Пети несколько лет назад, исполнив роль Смерти в балете "Юноша и смерть". Затем последовала "Гибель розы", в свое время подаренная хореографом Майе Плисецкой. Кроме того, Лопаткина давно мечтала иметь эксклюзив от Пети, и, готовя московский гала, он таки исполнил ее желание. Однако танец под названием "Лихорадка субботнего вечера" ничем особенным не поразил. Маэстро, вспомнив одноименный фильм Джона Бэдхема с Джоном Траволтой в главной роли, поставил разудалый дискотечный номер, где Лопаткиной и ее отличному партнеру Ивану Козлову в общем-то делать нечего. Настоящим же эксклюзивом выглядели "Леда и Лебедь" на музыку Баха и "Гимнопедия" на музыку Сати - заслуженные композиции хореографа, впервые освоенные нашей примой.
Впрочем, все вещи Пети, исполняемые Лопаткиной, можно считать новыми. Ибо танцует она совсем не то, что он задумал. В "Гибели розы", например, речь идет о сексуальном насилии: юноша, влюбленный в розу, иссушает ее своей страстью. А Лопаткина с Козловым исполняют гимн любви, над которой смерть не властна. В "Леде..." рассказывается мифологическая история с привкусом зоофилии. В то время как балерина, обнимающая чресла Зевса-лебедя (Массимо Мурру), выглядит целомудреннее весталки. В "Гимнопедии" кокотка полусвета флиртует с неопытным юношей (Иван Козлов). Но Лопаткина, облаченная в пышную тюнику и черные перчатки, и в самых эротичных поддержках смотрится небожительницей. Самое удивительное, что все эти метаморфозы совершаются с полного одобрения хореографа. Кажется, Ульяна, совсем не похожая на его соблазнительных балерин, служит ему последней музой. А может быть, дело во французском вкусе маэстро. В той самой начатой Купереном и Ватто "двойной игре", когда самые пикантные фривольности совершаются с благонравнейшим видом.
