Правители танца

На 27 августа выпали сразу две балетные даты. Век назад родилась блистательная балерина Суламифь Мессерер, и свое 40-летие отмечает художественный руководитель балета Большого театра - хореограф Алексей Ратманский.

Суламифь Мессерер всегда была в авангарде отечественного балета. На ее счету числятся десятки партий в классических и советских спектаклях, из которых самыми яркими, по мнению очевидцев, были революционная китаянка Тао Хоа из "Красного мака", зажигательная испанка Китри в "Дон-Кихоте" и самоотверженная девочка-кукла Суок в "Трех толстяках". Во всех своих ролях она олицетворяла вечно юный тип спортсменки, комсомолки и просто красавицы. Победное состояние души и тела Мессерер демонстрировала и в весьма зрелом возрасте. На вручении очередной премии 90-летняя балерина с необыкновенным изяществом продемонстрировала несколько па. "Эта Суламифь еще ого-го!" - уважительно заметил сидевший рядом со мной ученик балетной школы.

То же самое можно сказать о ее молодом коллеге Алексее Ратманском - артисте тонком и неоднозначном. Майя Плисецкая - племянница Суламифь - не раз говорила о том, с каким удовольствием танцевала с ним "Послеполуденный отдых фавна". Жаль только, что, став худруком балета БТ, он почти перестал выходить на сцену. Зато Ратманский - отличный комедиограф и сочинитель интересных движений - безусловно, процветает. В России он сегодня самый востребованный постановщик. На Западе - один из самых. Премьеру его очередного опуса "Русские сезоны" на музыку Леонида Десятникова можно будет увидеть на сцене Большого театра уже осенью, а ранее этот спектакль в исполнении артистов New York Сity ballet посмотрели зрители Нью-Йорка. Вообще, Америка, по словам продюсера Сергея Даниеляна, друга Ратманского, становится для него все ближе и ближе. В декабре, по окончании контракта в Большом, он уйдет на вольные хлеба свободного хореографа, и нам остается надеяться, что сцены русских театров окажутся для него столь же привлекательны.

В честь двойного юбилея "Известия" решили представить еще одно па-де-де. О юбилярах согласился рассказать дуэт заинтересованных лиц: хореограф и педагог Михаил Мессерер, сын Суламифь, и прима-балерина Мария Александрова - сослуживица Алексея Ратманского.

Михаил Мессерер: "В 96 лет мама почти каждый день плавала в бассейне"

Мне повезло. Моя мама была олицетворением бесконечной доброты - ко мне, к окружающим, к родственникам, к ученикам. Всем все прощала. И в то же время мужество и храбрость этой маленькой женщины, ее готовность жертвовать собственными интересами, казалось, не знали пределов. Это проявилось и в 1938-м, когда она отчаянно выцарапала из ГУЛАГа арестованную сестру, а племянницу - Майю Плисецкую - избавила от детского дома для детей "врагов народа", и когда в 1980-м - в 72-летнем возрасте! - она твердо сказала мне: "Бежим из СССР, к чертовой матери, в Америку!".

Я не застал маму на сцене, но ее педагогика сильно повлияла на мой собственный педагогический метод. Она обладала умением согреть своей бесконечной добротой каждого ученика и одновременно создать на уроке атмосферу дисциплины - задача нелегкая и требующая особого таланта. Раздражаться во время урока она считала непрофессиональным. Говорила, что это как раздражение врача на хворь пациента. А как красиво, элегантно и правильно мама показывала движения, причем в отнюдь не молодом возрасте! Далеко не каждый педагог, даже очень хороший в прошлом танцовщик, сумеет это. В лондонском Королевском балете, где она преподавала, мамину доброту и мастерство мгновенно оценили - чуть ли не на руках ее носили, несмотря на то что местные педагоги всегда считали себя "сам с усам". Кстати, маминым любимым выражением было: "Существуют только две школы: хорошая и не очень...".

Она всегда оставалась в прекрасной форме, была открыта жизни. В молодости четыре года держала титул чемпионки СССР по плаванию, совмещая это с карьерой в Большом. Не забывала плавание и в свои 95-96 лет: в Лондоне почти каждый день плавала в бассейне...

Мария Александрова: "Ратманский из тех, кто будет отстаивать свое мнение до конца"

Работать с Алексеем и трудно, и интересно. Я могу об этом судить, потому что танцевала практически во всех его балетах, поставленных в Большом. Помню, как восхитительно весело мы трудились над "Светлым ручьем". Работа шла практически на одном дыхании, даже когда ситуация была сложной и время поджимало. Уже накануне генеральной репетиции оставалось несколько эпизодов, которые никак не удавалось связать друг с другом. Алексей пришел, посмотрел на нас и сказал: "Я сегодня, как тюбик зубной пасты, выжат полностью". На это мы предложили тюбик разрезать и собрать остатки. Посмеялись, а потом выяснилось, что на "щетку", то есть доводку спектакля, этих "остатков" как раз и хватило.

Вообще, Алексей из тех людей, кто будет отстаивать свое мнение до конца. При всей своей внешней мягкости он жесткий и требовательный в работе. Когда мы ставили "Корсара", никакие мои убеждения, что первый акт для балерины очень труден, на него не действовали. Я говорила: "Алексей, очень мало времени остается для смены костюма, а он отвечал: "Нет, вы все-таки попробуйте". И так всегда. Он чрезвычайно редко идет на уступки, если ему что-то принципиально важно. В этом случае я просто выдыхаю и делаю все, что он требует.

Его контракт с Большим театром в качестве худрука заканчивается, но он, возможно, останется балетмейстером БТ. Поэтому для меня нет ощущения, что он уходит в никуда. Думаю, что мы еще будем работать вместе. В любом случае мы многому друг у друга научились. Я желаю здоровья ему и его близким, которые для него очень важны. Желаю новых свершений и открытий в творчестве. И чтобы мудрость его никогда не покидала.