Спортивные игры
Три кряду крупные спортивные победы - футбольной команды "Зенит" сперва у себя дома, а затем в Манчестере и нашей хоккейной сборной на чемпионате мира - произвели столь дружное ликование и столь дружную солидарность, что тут уж любому, сколь бы он ни был безразличен к спортивным играм, становится понятно, отчего все правительства так озабочены спортом. Даже безотносительно к тому, как сами государственные мужи в сердце своем воспринимают спортивные коллизии. Хоть бы сами и никак не воспринимали, но никто не откажется от столь сплачивающего нацию феномена.
Ведь вызываемая спортом солидарность чрезвычайно широка. Шире, наверное, почти и не бывает. Ликование от победы захватывает даже и людей, не являющихся страстными любителями спортивных зрелищ, т.е. тут очень силен заразительный эффект. Не менее велик и эффект примиряющий. Нужно очень сильное (и потому редко встречающееся) отъединение от своей страны, чтобы испытывать полное равнодушие (тем более - огорчение) к спортивной победе. Люди, в иных обстоятельствах расходящиеся во всем или почти во всем, тут сливаются в радости одной. "И сам Чичиков чувствовал, что он русский". Спортивная победа подобна национальному празднику, снимающему разногласия и объединяющему всех - левых, правых, молодых, старых, белых, черных etc. И если в отличие от регулярного праздника праздник спортивных ликований не регулярен, но как получится, - от этого только сильнее чувства.
Причем сила этих чувств такова, что на них не действуют никакие доводы скептического характера. Про рассуждения насчет того, что сами-де вы далеко не спортивны, нечего и говорить, тем более что и довод довольно плоский. Болельщик не обязан сам быть Аполлоном - такое требование не из чего не проистекает. Но ведь не работает и то куда более резонное соображение, что можно было бы понять ликование в связи с победой парней из нашего города, т.е. именно что наших парней, показывающих всем соседям, сколь мы сильны и как мы с ними ровно за каменной стеной. В случае с современным спортом, когда все больше выступают наймиты, такая мотивация не должна была бы работать - и тем не менее работает, и еще как.
Наконец, спортивное ликование, ломающее все социальные барьеры, особенно контрастирует с отсутствием не то что ликования, но хотя бы скромного энтузиазма по поводу, скажем, хозяйственных успехов. Открытие нового порта, новой дороги, нового производства вроде бы всем на пользу - но даже если хозяйственное свершение в самом деле выдающееся, большого ликования нет и политические барьеры отнюдь не снимаются. Напротив, позлоязычить по поводу мнимых свершений - самое привычное дело.
Создается впечатление, что одним из условий ликования является как раз практическая бесполезность победы. Со спортивными восторгами может быть сравнен разве что восторг от гагаринского полета, практическая польза от которого в тот момент никак не была видна (радость 9 мая 1945 года мы выносим за скобки - тут спасение и второе рождение, что сущностно совсем иное).
Спортивная солидарность нации столь сильна и при этом столь иррациональна, что заставляет предположить крайне глубокую культурную подоснову такой радости. Она заключается в формуле "Мил победитель богам". Победа того же "Зенита" - рефлектируют на эту тему ликующие или не рефлектируют - воспринимается как свидетельство того, что боги благосклонны к родине победителя. Чувство пожалуй что вполне языческое - недаром у Церкви сложное отношение к спортивным ристаниям, но от этого не менее всепобеждающее и всезахватывающее.
