Чтение Основного закона
Оттепель не оттепель, но известное оживление в общественной мысли наличествует. Не будем уже поминать подвиг разведчика А.Е. Лебедева, в своей газете попытавшегося открыть семейные тайны самых высокопоставленных особ. Возможно, более интересной представляется актуализация слова "импичмент", не бывшего насущным с весны 1999 г. Более того: если при Б.Н. Ельцине об импичменте говорили как о каре (уместной или неуместной - это иной вопрос) за уже совершенные правящим президентом деяния, то ныне появился совершенно новый жанр. Рассуждают о возможном импичменте за поступки, еще не совершенные президентом, который к тому же еще не вступил в должность.
Причем если партия "могущественного гражданина" лишь обиняками и намеками указывает, что в случае будущих кадровых разногласий между президентом и премьером Дума может президента и отрешить, то менее властные аналитики говорят об этом открытым текстом как о напрашивающейся оборонительной предосторожности со стороны будущего правительства РФ.
Тут примечательнее всего уровень правового мышления, а также степень знакомства с Основным законом РФ. Судя по всему, импичмент мыслится как что-то вроде вотума недоверия, который влечет за собой отставку. Разве что вотум чуть более сложный, поскольку требует не простого, как обычно, а квалифицированного большинства, что, впрочем, при нынешнем думском раскладе не представляет препятствия. Из внимания выпадает та деталь, что недоверие можно выразить по любому поводу и даже без повода, импичмент же может происходить "только на основании выдвинутого Государственной думой обвинения в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, подтвержденного заключением Верховного суда РФ о наличии в действиях президента РФ признаков преступления..." (ст. 93-1 Основного закона).
Между тем вся конструкция основана на том, что единственным и, как полагают аналитики, достаточным основанием для импичмента могут служить действия президента, описанные в ст. 83-в Конституции РФ: "Президент РФ принимает решение об отставке правительства РФ". Если вдруг некстати принял - тут же его постигает суровая кара импичмента и всеобщая ненависть и презрение трудящихся.
Спору нет, абсолютно конституционное решение может быть как разумным, так и весьма неразумным и даже вредным, но от этого оно не приобретает признаков государственной измены. Объявить государственной изменой использование главой государства своих конституционных полномочий, неоднократно применявшихся также и прежними президентами, - довольно трудно представить, как с этой задачей предлагается управляться Верховному суду. Придумать иное тяжкое преступление, совершенное на посту президента, но не связанное с кадровыми разногласиями, - а как быть, если оно не обнаруживается? Верховный суд - это не сборище диссидентов, но возможности самого лояльного ареопага имеют свои пределы.
Это не говоря о том, что по своей сути импичмент - тяжкая беда для страны, подобная калечащей операции по жизненным показаниям. И только по таким показаниям.
Объявление главы государства черным изменником всегда есть крайнее потрясение для государства и может применяться лишь при крайней же необходимости. Для аналитической же мысли калечащая страну операция - это ровно как в баню сходить.
Проблема здесь в том, что политолог может говорить что угодно - особенно если он ни при какой погоде не читал Конституцию. Но депутат, который ее тоже не читал, если дойдет до дела, скорее всего все-таки прочтет и сильно задумается. Поскольку отвечать-то ему.
