Апельсин и саламандры
Директор Третьяковской галереи В.А. Родионов в своих отношениях с сильными мира сего проявил немалую разность подходов. Когда осенью 2007 г. министр культуры А.С. Соколов неодобрительно отозвался о патронируемом Третьяковкой современном искусстве ("Синие носы", целующиеся милиционеры etc.), директор смело подал на министра-ретрограда в суд. Когда весной с. г. компания "Интеко" выразила желание снести расположенный у Крымского моста Центральный дом художника и возвести на его месте разработанный знатным архитектором Н. Фостером "Апельсин", представляющий собой "оригинальное архитектурное решение: в пяти корпусах 15-этажного комплекса, расположенных под наклоном и напоминающих дольки апельсина, где разместятся выставочные площади, офисы, гостиничные и жилые апартаменты", директор, даже не дожидаясь официального запроса от компании, которой так приглянулся участок земли под ЦДХ, сообщил о благожелательной готовности рассмотреть проект апельсиновой реконструкции. Что даже и разумно. Одно дело тягаться с начальником-министром, иное дело - со стройкомплексом. Как давно замечено, с сильным не борись, с богатым не судись.
Любовь директора к апельсинам совпала с захватом участка земли на Садовом кольце, где ныне стоит руинированный Планетарий и где логично ожидать воздвижения нового торгово-развлекательного комплекса. А для упрощения землеотвода Мосгордума принимает закон, согласно которому власть получает право на принудительный отъем земли под всякое угодное ей - соответственно и коммерческое - строительство. Чуткость Мосгордумы понятна. Неподеленной земли практически не осталось, тогда как show must go on. Остановившийся велосипед падает, а деятели стройкомплекса, публично возглашающие: "У кого нет миллиарда, тот может идти в ж...", желают далее умножать миллиарды, а отнюдь не идти в названном ими направлении. Без принудительного отъема тут не обойдешься.
Вероятно, отношение к стройкомплексу как к неодолимой природной силе привело к тому, что сограждане махнули на Москву рукой. Протесты против очередных проектов неслыханной красоты все слабеют и похожи скорее на символическое сопротивление, которое пограничники оказывают армии вторжения. Всем ясно, что вторжение не остановишь, и общим стало отношение к Москве, как к безнадежно замаранному платью, которое уже нет смысла беречь.
Динамика строительного преобразования напоминает фантастический роман К. Чапека "Война с саламандрами". Сюжет строится на том, что на некоем острове были обнаружены разумные саламандры, оказавшиеся очень пригодными для подводного строительства. Все было хорошо, покуда размножившиеся саламандры не столкнулись с нехваткой прибрежных отмелей. Вопрос был решен по методике Мосгордумы - "Алло, люди! Сохраняйте спокойствие. У нас нет враждебных по отношению к вам замыслов. Но нам нужно для жизни больше воды, больше берегов, больше отмелей. Нам уже не хватает места на ваших побережьях. Поэтому мы должны взламывать ваши континенты. Мы превратим их в острова и бухты. Мы ничего не имеем против вас, но нас слишком много. Вы можете пока перебраться во внутренние области. Можете укрыться в горах. Горы мы будем разрушать в последнюю очередь".
Стройфеерия удачно описывается в категориях популяционного взрыва. См. не только фантастических саламандр, но и реальных кроликов, завезенных в Австралию. Популяция множится, требует еще более корма и неумолимо съедает все. Характерно полное исчезновение наблюдавшихся еще 10 лет назад начальственных сентиментов московитства ("Мы дети твои, Москва" etc.). В рамках чистой биологии какие сантименты.
Взрыв популяции, будучи предоставленным сам себе, заканчивается, когда все съедено и вступают в силу механизмы саморегуляции. Если нет желания доводить до этого, остается жесточайшее регулирование. Объявление, как минимум, центра абсолютно заповедной зоной, а для созидательного жара - только безотрадные промзоны. Там пусть воздвигаются хоть апельсины, хоть мандарины, хоть огромные хрены, на центр же - тотальный запрет. Жестоко, но упромысливание популяционного взрыва никогда не было гуманной процедурой.
Гуннам, козам, кроликам в свое время тоже было нелегко.
