Танцовщик и хореограф Йохан Кобборг: "В моей семье были и самоубийцы, и наркоманы"

В среду в Большом театре покажут балет "Сильфида" в постановке Йохана Кобборга. Последние несколько месяцев Кобборг - премьер Королевского балета Великобритании - практически прописался в России. В октябре в составе грандиозного проекта "Короли танца" он выступал в Москве, Санкт-Петербурге и Перми. Сейчас заканчивает репетиции "Сильфиды". В Дании, на родине Кобборга, балет о юноше, бросившем невесту ради призрачной красавицы, идет с 1836 года и считается национальной гордостью. Накануне премьеры деятельный танцовщик ответил на вопросы обозревателя "Известий" Светланы Наборщиковой.

вопрос: "Сильфида" - старинная легенда. Насколько интересна она может быть сегодня?

ответ: Сущность человека не изменилась, и то, о чем рассказывается в "Сильфиде", напрямую относится к нам. Мы все порой думаем, что есть на земле заповедное место, где люди живут лучше, и, попав туда, мы тоже будем счастливы. Но проблема заключается в том, что, осуществив свою мечту, мы сталкиваемся с трудностями, о которых раньше не подозревали. И так продолжается всю жизнь. Осуществленная мечта перестает существовать. В балете эта мысль выражена со всей отчетливостью. На протяжении всего действия герой не касается героини-мечты, а когда он заключает ее в объятия, она умирает. Потому что мечта - это не то, за что можно подержаться.

в: В вашем спектакле Джеймс - довольно-таки неприятный тип. Он изменяет невесте, губит девушку-мечту. И все это ради какого-то туманного будущего. Вы оправдываете такого героя?

о: Я не оправдываю и не осуждаю. Просто показываю, к чему такое состояние души может привести. Я вообще думаю, что "Сильфида" - единственный классический балет, где нет безоговорочно хороших и безоговорочно плохих героев. Все персонажи хороши сами по себе, но, погнавшись за мечтой, могут, не задумываясь, разрушить жизнь других людей.

в: Ваша судьба чем-то напоминает историю Джеймса. Вы успешно танцевали в Датском королевском балете, но бросили все и поехали за счастьем в Лондон. Мечта сбылась?

о: Да, она уже реальность. И надо придумывать новую мечту. Мечта - еще и проблема действия. Бесполезно думать, насколько правильно ты собираешься поступать. Пока не осуществишь задуманного, в любом случае не поймешь. Я погнался за мечтой и понял, что выиграл. У меня появились новый опыт, новые партнеры и новая публика.

в: Вы не похожи на принца - во всяком случае, в русском представлении. Но танцуете роли принцев. Еще одна мечта реализована?

о: Если судить с русской точки зрения, то да. У вас балетные принцы рождаются с длинными ногами и романтическим лицом. Я совершенно не такой и приложил много усилий, чтобы русские приняли моих аристократов. А если посмотреть с датского берега, то, безусловно, нет. В том смысле, что мне не пришлось преодолевать зрительские предрассудки. В Дании члены королевской семьи выглядят обыкновенно, ведут себя как сотни их соотечественников. Люди к ним привыкли и на меня - обыкновенного принца - смотрят с симпатией.

в: Ничего удивительного. Принцы в вашем исполнении подвержены типичным людским слабостям. Например, в лондонском "Лебедином озере" ваш Зигфрид не расстается с бутылкой...

о: Такова была воля постановщика. Мне объяснили, что я должен казаться одним из ребят и пить, как все. Не могу сказать, что это мой любимый балет. Я танцевал в четырех или пяти постановках "Лебединого озера", и ни в одной мне не было по-настоящему комфортно.

в: В списке ваших героев несколько умалишенных, причем социально опасных. Учитель в "Уроке" - серийный маньяк-убийца. Кронпринц Рудольф в "Майерлинге" - убийца и наркоман. Исполняете вы эти роли очень реалистично. Наблюдали за людьми с умственными расстройствами?

о: Нет. Но, готовя роль, я стараюсь понять, как бы я выглядел и что бы я чувствовал, если бы у меня было, так скажем, не все в порядке. В моей семье были и самоубийцы, и наркоманы. Вероятно, что-то такое прячется в моем подсознании, если мне интересно копаться в подобных персонажах.

в: Ваши "раскопки" заходят пугающе далеко. Не опасаетесь за свою психику? Все-таки тяжкая наследственность...

о: Уверен на сто процентов, что со мной ничего плохого не произойдет - по крайней мере в ближайшем будущем. Внутренне я достаточно сильный человек и не ищу удобных, душевно комфортных ролей. Экстремальные черты меня вдохновляют.

в: Вы помните свое первое впечатление от Большого театра?

о: Меня потряс размер. Здесь все огромное - театр, сцена, труппа. Мне нравится, что в Большом гордятся своими традициями.

в: Чем вы занимаетесь в свободное время?

о: В Москве его пока что не было. Я с утра до вечера в театре. Но я бы скорее пообщался с людьми на улице, чем поехал бы смотреть какие-то туристические объекты. Вообще у меня не так много досуга. Мне 35 лет, танцевать осталось немного, а успеть хочется многое. Поэтому я сделал себе жесткое рабочее расписание. Шесть лет назад я позволил себе недельный отпуск летом, но это было единственный раз.

в: С проектом "Короли танца" вы побывали в русской провинции - в Перми...

о: Да, и это совершенно особое ощущение - город в глубине огромной страны... Эта поездка заставила меня осознать, насколько трудно достичь своей мечты, если ты рожден в определенном месте. И в то же время я уверен, что и на Западе в провинции жизнь бывает сложна.

в: Вы хотите, чтобы ваши дети занимались балетом?

о: Я пока не женат, и у меня нет детей. Но, если они будут, я хотел бы продолжить нашу семейную традицию. Она заключается в том, что до поры до времени ты даешь ребенку свободу. Пусть делает что хочет и пробует себя в различных областях. Мне было почти шестнадцать, когда мать сказала, что надо наконец определиться с выбором профессии. И в этом возрасте мое решение стать танцовщиком было вполне осознанным.

в: Ваше представление о счастье?

о: Я бы танцевал и ставил совершенно бескорыстно, но мне за это еще и платят. Это счастье. И такого же счастья я пожелал бы своим детям.