"Ведем родословную от Гоголя"
В "Известиях" эту фразу от Бориса Алексеевича за сорок с лишним лет его работы в газете никто не слышал. Она - из семейного предания. Одна из сестер классика мировой литературы была прапрапрабабушкой известинца Бориса Васильева. Память о знаменитом родстве передается из поколения в поколение. Этот и другие факты из биографии отца поведал мне сын нашего коллеги - Алексей.
С его слов я хочу пересказать некоторые эпизоды "доизвестинской" жизни Васильева. Они кое-что объясняют в характере этого незаурядного, но и чрезвычайно скромного человека.
Начать с того, что отец Бориса - Алексей Николаевич - был дипломатом, первым послом Советской России в Монголии. Юрист по образованию, он в начале 20-х годов возглавлял железнодорожный суд в Харбине, вел дела белогвардейских солдат и офицеров. Спустя многие десятилетия, после перестройки, одна из наших центральных газет облыжно обвинила его в том, что пачками подписывал смертные приговоры. На его совести не было ни одного - наоборот, старался сохранять исковерканные гражданской войной жизни, хлопотал об амнистии "изменникам Родины".
Впоследствии долгие годы Алексей Николаевич с семьей провел юрисконсультом советского торгового представительства во Франции. Так что первые 10 лет жизни Бориса Васильева прошли в Париже. Отсюда - блестящее знание французского языка, которое впоследствии помогло определиться с профессией. Конечно, Васильева-старшего с его биографией ждала в 37-м неминуемая кара. Но он успел ее избежать: умер раньше от нервного потрясения после того, как его младшая сестра насмерть отравилась консервами из кремлевского пайка.
Начало войны Борис Васильев встретил под Смоленском - отдыхал у родственников. Мальчишкой отступал вместе с нашими войсками, рыл окопы от Смоленска до Москвы. Не было 18 - поступил в артиллерийскую школу. Но тут понадобилось его знание французского: направили переводчиком в лагеря для военнопленных - работал с испанцами и французами.
В конце концов, язык помог Васильеву попасть в "Известия": в 1948 году его взяли заместителем заведующего кабинетом иностранной печати. Здесь двигался по служебной лестнице - помощник главного редактора (при Константине Губине), литсотрудник иностранного отдела, спецкор, редактор международного отдела "Недели" (при Алексее Аджубее).
Язык "довел" Васильева до "Известий". Острый (принципиальный) язык и "вывел" его на время из газеты. Провожали в загранкомандировку коллегу в Доме журналиста. И как-то все сбились на славословицу главному редактору, забыв про виновника торжества. Борис громогласно напомнил. И на год был вынужден покинуть "Известия", ушел в радиокомитет. Кстати, у него был невероятной красоты баритон. Поговаривали, что ему предлагали быть диктором, чуть ли не вторым Левитаном.
В 1965-м он вернулся в "Известия", объездил полмира, много писал, еще больше правил своих коллег-соратников, редактировал их книги. А на свою так и не нашел времени.
Последний штрих: многие годы Борис Васильев избирался в известинский профком - всегда единогласно, при том что возглавлял жилищную, самую конфликтную, комиссию. Тоже говорит о характере. И душе.
