Не учредившиеся кадеты
Великодушие французского премьера-социалиста Л. Жоспена, который на президентских выборах 2002 г. в буквальном смысле пролетел, как фанера над Парижем, не пройдя во второй тур, после чего подал в отставку и полностью ушел из политики, войдет в хрестоматии, но вряд ли послужит вдохновляющим примером для наших политиков. Что и понятно. Заморская лягушка был не только социалистом, но еще и гугенотом, чем, вероятно, и объясняется его твердость. Руководители пролетевшего СПС не то чтобы сильно православные, но уж точно не гугеноты. Отчего и пример Жоспена им оказался не указ.
То есть сперва съезд побежденных пошел вроде бы по-гугенотски. Все руководство дружно подало в отставку, однако спустя малое время status quo восстановился. Во главе вновь оказались приведшие партию к победе председатель Н.Ю. Белых и комиссар при председателе Л.Я. Гозман. Соответственно и Б.Е. Немцов, давно решивший идти в президенты, туда партийной волей и пойдет - все сомнения насчет уместности такого выдвижения были отвергнуты. Единственное кадровое обновление - начштаба СПС и изобретатель "достройки" А.А. Баков ушел от дел - лишь подтвердило правило. Точно так же после поражения 2003 г. уходил начштаба А.Р. Кох. Вероятно, отстоялся принцип, согласно которому начштаба - это bete noire, предмет ненависти, который принимает на себя все грехи несменяющегося руководства.
Нежелание менять что бы то ни было выразилось и в словах Б.Е. Немцова "Слухи про названия - кадеты, либерал-конституционалисты и прочее - это ерунда", относящихся уже вроде бы до вещей достаточно невинных, ничьи кресла не затрагивающих и даже довольно осмысленных. Идея переименоваться в Конституционно-демократическую партию - она же Партия народной свободы, она же кадеты - идея совсем не лишенная здравости.
В идеологии и практике СПС с культурно-мировоззренческой правизной изначально все было довольно скудно, свойственный правым традиционализм и культурный консерватизм в партии и не ночевал, а с изобретением "достройки" уже и про экономическую правизну говорить стало невозможно. Слово "правые" применительно к антирежимным популистам выглядело в лучшем случае неуместным пережитком - если не грубым самозванством. Тогда как с кадетами ребрендированный СПС роднился все больше и больше. Общий западнический оптимизм - "устроить конституционную монархию по английскому образцу, и все будет прекрасно" - явно был унаследован у партии П.Н. Милюкова. "Достройку" тоже не А.А. Баков изобрел, но скорее кадетские идеологи. Социально-экономическая программа КД была по меркам начала XX в. весьма и весьма левой. См. выражение того времени "Вся сволочь левее кадетов" - если даже левее кадетов, то что же это такое, прости, Господи. Наконец, всегдашняя готовность солидаризовываться как раз с той публикой, которая левее кадетов, и никогда - с проклятым самодержавием. Ту давнюю партию всегда неуклонно тянуло влево, СПС повинуется тому же закону Кориолиса.
Поскольку же ряд идеологов СПС открытым текстом чтит кадетские истоки нынешнего освобожденчества и прямо похваляет февральскую 1917 г. победу кадетов, то переименование партии было бы в высшей степени честным восстановлением имен. Хотя Б.Е. Немцов - не вполне П.Н. Милюков, а все-таки на той же линии.
К несчастью, нынешнее законодательство о партиях затрудняет любые преобразования, мешая в том числе и проявлениям честности. В ходе переучреждения в кадеты утратить прежний паспорт СПС - какой-никакой, но действующей партии - легко, а выписать новый паспорт КД уже вряд ли получится. При таких законах бранить малые партии за отсутствие телодвижений даже как-то и несправедливо.
