"Мне холодно в моем одиноком величии"
Решение "Единой России" не участвовать в публичных теледебатах с другими партиями удивительно своей резкостью. Любой бюрократ (а в ЕР их не так мало) знает, как замотать вопрос двусмысленными формулами. "Изучаем", "подойдем по ситуации", "найдем оптимальное решение". Здесь же отказ, как длинный шест, причем порой выражаемый в нарочито грубой форме. Когда думец-"единоросс" П.Ю. Воронин объясняет партийное решение пословицей "Не спорь с дураками, иначе люди не поймут разницы между вами!", после чего характеризует лидеров других партий в выражениях типа "Зюганов или врет, или действительно глубоко верит в ту чушь, которую несет", "Явлинский говорит то, что ему велят", - это не очень удачная иллюстрация к официальному победному тезису о становлении зрелой партийной системы.
Многопартийность - это прежде всего парламентаризм, а в парламенте принято уязвлять политического противника в выражениях типа "мой досточтимый оппонент" etc. Что, кстати, отнюдь не исключает болезненности. Если же представители всех других партий либо люди продажные, либо лгуны, либо несут чушь, и к чему же говорить с такими дураками - тогда не очень ясно, что же зрелого и уж тем более успешно состоявшегося в такой многопартийности.
Тезис о полной весовой несоизмеримости ЕР и других партий, отчего и дебатировать с пигмеями бессмысленно - "Эй, посторонись, плотва, // Мелюзга, младенцы, // Выступают существа // Плотных корпуленций", - также не слишком удачен, поскольку он дезавуирует всю проделанную ЕР работу по совершенствованию законодательства о выборах и партиях. Усложненные правила регистрации партий, упразднение одномандатников, запрет на создание ad hoc (для этой цели, "к случаю". - "Известия") избирательных блоков - смысл всех этих новелл разъяснялся в том духе, что лучше меньше, да лучше. Вместо нескольких десятков партий, большая часть которых - совершенно фантомные, а равно диванные, пусть будет немного, но это будут настоящие партии с обширным членством, региональной сетью, множеством сторонников etc. Для такого дела не жалко и двойной фильтр (Минюст и ЦИК) создать.
Очень хорошо, но теперь отказ от дебатов мотивируется ничтожеством допущенных до выборов партий. Из чего следует, что новеллы ЕР делу не помогли нимало. Как прежде допускали до выборов невесть кого, с кем и говорить-то зазорно, так и теперь допускают.
Такого рода неудачные доводы в пользу отказа от дебатов сами по себе доказывают от противного как раз большую пользу публичных прений. Убедительность речи обеспечивается наряду с прочим пониманием того, какие могут быть выдвинуты возражения и как их парировать. Что позволяет оттачивать аргументацию и не допускать совсем грубых одноходовых просмотров. Чего-то возможно достигать и в рамках внутреннего диалога - какие-то напрашивающиеся ходы оппонента очевидны, но лучшим средством улучшить аргументацию является натуральная дискуссия. Неприятель всегда проницательнее и сумеет заметить ту слабину, которая незаметна протагонисту. Такая должность, как advocatus diaboli на канонизационных процессах, была отнюдь не дураками придумана. Равно как и вся многовековая культура диспутов и состязаний. Она - в природе человеческой.
В одном из вариантов сказки про голого короля властитель говорит: "Мне холодно в моем одиноком величии". Если в ходе думской кампании ЕР желает холодать в одиноком величии - это ее право. Но при таком нарочитом уклонении даже от той совсем потешной войнушки, которой являются нынешние выборы, откуда возьмутся навыки и умения, необходимые на тот случай, если политическая войнушка вдруг перестанет быть потешной?
