Торговля прошлогодним снегом
Критики правы. Пора бы уж не обращать внимания на речи деятелей освободительного движения, сколь бы речи ни были удивительными. Такие у нас деятели, это не сегодня выяснилось, и что же ломиться в открытую дверь, подмечая, сколь странно ведут себя убогие - а как убогим еще себя вести? Да, "в существовании беспредельности меня убеждает человеческая глупость", а беспредельность зачаровывает. Но, значит, надо бороться с чарами - на то воля и разум.
Однако нынешняя убогость освободителей в чем-то смешна, а в чем-то и трагична. И эта трагичность - прямой урок нынешним властителям и судиям. Глядя на нынешнего шута горохового, тщетно пытающегося заклясть народную стихию живым партийным словом, нужно помнить, что это не всегда случалось так - "Бывало, мерный звук твоих могучих слов воспламенял бойцов для битвы". Если это и преувеличение, то не очень большое. В конце 80-х, в начале 90-х те же примерно лозунги (и зачастую высказываемые теми же лицами) в самом деле воспламеняли граждан, в самом деле создавали необходимый для политика электрический ток между ним и народом.
%%VYNOS1%%Ведь политическое творчество - это не доказывание математических теорем. Последнее не зависит ни от эпохи, ни от состояния народного духа, ни от личности доказывающего, ни от его репутации. Тогда как первое зависит в огромной степени. Откуда бы иначе исторические и политические труды пестрили терминами "харизма", "электричество", "интуиция", "гений", "демон" etc. Смысл этих выражений сводится к простому "есть контакт - нет контакта", "удалось уловить народные чаяния и выступить их выразителем или не удалось". Фраза одного деятеля 1848 г. "Я должен идти за ними, потому что я их вождь" довольно цинична - а, с другой стороны, куда деваться?
Трагикомедия освободителей в том и заключается, что, утратив былой контакт с народными чаяниями, они при этом помнят (еще бы не помнить) то славное время, когда мерный звук могучих слов etc. и в поисках утраченного времени пытаются форсировать звук слов, полагая, что все дело единственно в энергической звучности. О том, что чаяния могут перемениться и состояние умов - тоже, они не думают. "Совсем ведь недавно была наша близость безмерна, безгранна" - значит, вскорости опять будет, надо только проорать погромче.
Но в ту же самую трагикомедию - лишь с понятным отставанием по фазе - сегодня вползает и власть. Когда "Наших" (и, вероятно, не только "Наших", это же не частные посиделки, это же зажигающая идеология) научают насчет прорыва, насчет предательства пораженческой элиты, насчет бодрой победительности, перед нами те же, что и у освободителей, снега прошедших зим, каковыми снегами пытаются усиленно торговать. Разница лишь в том, что освободители торгуют снегом начала 90-х - "В свободу, в Европу!", а охранители торгуют снегом 2000 г., т. е. тем общественным воодушевлением, которым сопровождался приход к власти В.В. Путина. "Его я просто полюбил: // Он бодро, честно правит нами; // Россию вдруг он оживил // Войной, надеждами, трудами". Верным или неверным было то ощущение 2000 г. - оно было (как было и ныне забытое ощущение 1991-1992 гг.), но вдруг с неистовым форсажем реанимировать его шесть лет спустя - это полное уподобление шутам гороховым из противного стана. Да, в 2000 г. В.В. Путин олицетворял надежды нации, уставшей терпеть поражения и готовой к подъему из послесоветского хаоса. В тогдашней атмосфере слова "рост", "мы не хуже других", "дела идут в гору" звучали естественно, но за шесть лет многое поистрепалось, а былого электрического контакта больше нет. Вместо того чтобы его искать, мы видим опыты, которые заслуживают лишь элегического вопроса: "Но где снега былых времен?"
