Выдающееся почтение к старости
Учинив протестную акцию в одном из отделений Сбербанка с требованием восстановить вклады советского времени, уничтоженные инфляцией начала 90-х гг., активисты Э.В. Савенко (Лимонова) явили высокую степень альтруизма. Когда денежный навес обвалился и вклады обесценились, активистам было по два-три года, даже пешком под стол они ходили еще неуверенно, а сбережений иметь не могли по определению. Более того: если активисты не являются поздними детьми, сбережений, утрата которых болезненна, скорее всего не имели даже их родители, которым при Горбачеве было двадцать с небольшим. В таком возрасте редко делают накопления. Реально от инфляции пострадали другие возрастные когорты - те, кому сейчас около пятидесяти или более. Люди в возрасте дедушки Лимонова. Хотя сам он во времена СССР если и сберегал, то не советские рубли, а французские франки, что тем более делает честь его отзывчивости.
Про отзывчивость активистов и говорить нечего. Молодежным требованиям обыкновенно присущ возрастной эгоизм. Вдвойне это относится к движениям, которым присущ культ силы и молодости, а в НБП этот культ весьма силен. Тут же перед нами тот достойный занесения в хрестоматии редкостный случай, когда молодежь печется не о себе, а о поколении своих дедушек и бабушек. Уже и коммунисты, чей электорат состоит из людей, могших пострадать от инфляции, оставили эту тему - "что с воза упало, то пропало", и только бескорыстные юноши требуют восстановить вклады.
Точность, впрочем, требует отметить, что сходный альтруизм присущ и другим освободительным движениям некоммунистического толка. Требования такого рода выдвигали И.М. Хакамада и демократический революционер Г.К. Каспаров. В этом смысле освободители оказались значительно коммунистичнее Г.А. Зюганова, который уж некоторое время проявляет в вопросе вкладов такое здравомыслие, что хоть Е.Т. Гайдару впору. Дело здесь не в том, что Зюганов на старости лет совершенно огайдарился, а в том, что сегодня он не намерен валить власть любой ценой. Раз не намерен, то и не нуждается в грубейшей демагогии. Если переводить сбербанковские вклады 1991 г. в инвалюту по тогдашнему официальному курсу, получится сумма порядка $600 млрд - три сегодняшних федеральных бюджета, более десяти Стабфондов. Выплата соответствующей рублевой массы означает новую гиперинфляцию. Использование же иного курса для пересчета, а равно отсрочка выплаты с выдачей вкладчикам долгосрочных ценных бумаг не породят ничего, кроме нового недовольства - "Опять обманули!". Ибо компенсация по курсу, более низкому, чем тогдашний официальный, тут же будет встречена протестами - "А мы желаем по официальному!", ценные бумаги уйдут на вторичный рынок с огромным дисконтом, и получится второе издание рынка ваучеров. Хотя и от воспоминаний о первом издании до сей поры икается. Такова уж природа демагогических требований, что удовлетворение их в полном объеме невозможно, а частичное исполнение не гасит демагогию, но только разжигает. С призывом "Верните народу гиперинфляцию!" - ибо другого смысла у него нет - могут выступать только люди совсем уж безжалостные, коим чужая головушка - полушка, да и своя шейка - копейка. Это уже не говоря о том, что мировая история не знает ни одного случая восстановления уничтоженных инфляцией вкладов. Вероятно, предполагается, что Россия должна показать новый пример всему человечеству.
Но несправедливо было бы умолчать о том, что не освободители первыми придумали растравлять уже затянувшиеся раны. Приоритет принадлежит власти. По состоянию на 2003 г. существовало согласие в том, и приватизация 90-х, и гиперинфляция 90-х были варварским решением проблемы, но уж что случилось, то случилось, мертвых с погоста не носят. После чего именно с кремлевской стороны пошли речи на ту тему, что мертвых с погоста носить можно и нужно. Речи о пересмотре итогов приватизации сочетались с призывами заплатить внутренний долг по курсу 1991 г. Когда согласие 2003 г. было разрушено и раны вновь растравлены, не стоит удивляться тому, что демагоги на это живо откликнулись - и не одни околокремлевские, но даже и совсем противного свойства. Монополии на демагогию не бывает, и, открывая ящик Пандоры, надо понимать, что результатом могут воспользоваться все желающие, не исключая Лимонова.
