Спорт и балет - братья навек

В том, что Италия, великая вокальная держава, ограничилась одним тенором (гимн Турина пел Клаудио Бальони) и сделала ставку на танцовщика, есть некий глубинный смысл. Олимпиада в сути своей - грандиозный балет, поразительно насыщенная симфония движений. С той разницей, что играется олимпийский спектакль раз в четырехлетие и повторить его с тем же составом нельзя. Поэтому страсти здесь неподдельные, чувства обнажены до предела и каждому "артисту", независимо от места в итоговом протоколе, веришь. Но и в обычном, не олимпийском режиме, спорт - действие целенаправленное. Усилия спортсменов сконцентрированы на паре-тройке важнейших стартов сезона. Вожделенного "пика формы" необходимо достигнуть в нужное время и в нужном месте. Ради этого трудятся не покладая рук тренеры, фармакологи, диетологи и, разумеется, сами спортсмены. Танцовщики распределяют силы от спектакля к спектаклю. Их карьера, не измеряемая количеством "пиков", менее интенсивна и от того более продолжительна. Артист мирового уровня в 40 лет еще в состоянии показывать высокий класс. В спорте высших достижений 40-летнего чемпиона впору заносить в Книгу рекордов Гиннесса.

В остальном балетная и спортивная биографии имеют немало общего. Сначала физические нагрузки, порой непосильные для детского организма, ранние травмы и безжалостная селекция. В разгар карьеры - кому как повезет. Под финал - ощущение выработанности и страх перед будущим. Правда, в спорте есть счастливчики-фигуристы, продлевающие жизнь в профессиональных ледовых шоу. Иногда они даже возвращаются в любители и побеждают, как это сделала на Олимпиаде-1994 наша пара Екатерина Гордеева - Сергей Гриньков и хотели, но не смогли сделать в Турине итальянские танцоры Барбара Фузар-Поли и Маурицио Маргальо. Что касается балетных, то они уходят раз и навсегда. Лишь однажды за всю балетную историю хореограф Иржи Килиан организовал труппу танцовщиков-пенсионеров, но затея успеха не имела.

А вот идея балетных конкурсов оказалась плодотворной. У многочисленных танцевальных соревнований тоже есть своя иерархия, свои победители и неудачники. Но в спорте соревнование - смысл и цель, а в балете - хобби отдельных, спортивно настроенных артистов. Для спортсмена победа на Олимпийский играх - вершина пути, если о чем и можно мечтать, то лишь о еще одной такой победе. Для танцовщика выигранный конкурс - только эпизод. Нередко конкурсные триумфаторы имеют незавидную театральную судьбу, а артисты, никогда не участвовавшие в соревнованиях, делают блистательную карьеру. Как чудо-мальчик Андрей Баталов, обладатель Гран-при Московского конкурса 1997 года, так и не пробившийся в премьеры. Как Ульяна Лопаткина, без конкурсных регалий ставшая примой. Несопоставима и цена победы. Каждый российский чемпион Турина получит 100 тысяч долларов (50 тысяч от правительства и 50 - от Олимпийского комитета), а украинец Денис Матвиенко, завоевавший Гран-при последнего Московского конкурса, увез из столицы всего лишь $15 000.

Зато у Матвиенко и его коллег нет проблем, связанных с допингом. Артисты пьют и колют все, что считают нужным их врачи. Никаких антидопинговых комитетов, деклараций, ограничений и, следовательно, допинг-скандалов в балете не существует. Самый сильный допинг для танцовщика - достойная зарплата и интересный репертуар. Стимуляция медикаментами не имеет смысла. Качество подачи элементов от применения стимуляторов не улучшается, а повысить эмоциональный тонус перед выступлением можно и глотком коньяка. В благословенные времена, когда о допинговой эре еще не помышляли, этим общим для спорта и балета способом взбадривались наши хоккеисты, невзирая на тренерские запреты. Ветераны ледового дворца "Лужники" помнят, как Валерий Харламов, выходя на игру, подмигивал буфетчице: "Марина, холодного чая!.."

Олимпиада питает адреналином не только нас, зрителей. Хореографу, озабоченному постановочными проблемами, самое время черпать вдохновение в олимпийских картинках. Например, лыжная гонка с общим стартом: катится по склону многоликая и многоцветная пульсирующая масса. Чем не образец для ансамблевой сцены? Или хоккейный матч с хитро запутанными перемещениями игроков - вот где поучиться пластической геометрии, одновременно и логичной, и непредсказуемой. Я уже не говорю о множестве идей, таящихся в традиционно "балетных" слаломе, фристайле и, разумеется, законной нашей гордости - фигурном катании.

Здесь необходим реверанс в сторону русского балета. Возможно, русские фигуристы никогда не оказались бы впереди планеты всей, если бы не творческое использование балетного опыта. Как в организационном, так и в артистическом аспектах. Организационная сторона дела (с фигуристами, как и с артистами, работает тандем хореографов - постановщик программы и репетитор) ныне принята во многих странах. Но "артистическое" было и остается фирменной отечественной маркой. Начиная с олимпийского золота 1964 года, с легендарных Милы и Олега - Белоусовой и Протопопова. Благодаря им в фигурном катании закончилась эпоха разнополых исполнителей и появились влюбленные мужчина и женщина. Так с тех пор и повелось, вплоть до нынешних чемпионов, неподражаемых Тотьмяниной и Маринина, с блеском отразивших нашествие многочисленных китайцев.

Любовь на льду балет предвосхитил еще в 1926 году, в дягилевской «Кошке», поставленной молодым Джорджем Баланчиным на музыку Андре Соге. История о безутешном юноше, чью возлюбленную жестокая Афродита превратила в кошку, была декорирована прозрачными целлулоидными конструкциями и исполнялась на клеенке. "Этот скользкий материал сообщает движению совсем новые свойства тягучести, легкости и конькобежной удлиненности", - со знанием дела писал экс-директор Императорских театров Сергей Волконский, сам неплохой конькобежец.

"Кошка", будучи эстетским изыском, канула в небытие. Но "Матч" и "Футболист" стали поистине народными мини-балетами. Тем более что танцевали в них народные артисты. Первый, где смышленая дебютантка наказывала самовлюбленного мэтра, Том Шиллинг поставил для Екатерины Максимовой и Владимира Васильева. Второй придумал для себя Асаф Мессерер. С воображаемым мячом он управлялся так, что публика крутила головами: куда делся мяч? Оба шедевра запечатлены на кинопленке, а "футбольный" балет Дмитрия Шостаковича, без оговорок считавшего футбол искусством, вскоре можно будет увидеть и на сцене.

Свой "Золотой век" композитор окончил в 1930 году, когда наш балет жил по олимпийскому принципу: "Быстрее, выше, сильнее". Танцовщики вращались, как винты самолета, и прыгали, как каучуковые мячики. В Олимпиадах советская Россия в то время не участвовала, и тяга к международному соперничеству выплеснулась на театральные подмостки. С фотографий ушедшего "Века" сурово смотрят мускулистые парни и крепконогая девушка в пыжиках - спортсменка и комсомолка Галина Уланова. Согласно либретто, все они - участники некоего зарубежного форума, в котором наша футбольная команда одерживает сокрушительную победу. Однако в новой постановке Большого театра (премьера - 23 марта) спортсменов не будет. В версии Юрия Григоровича спортивные страсти уступят место бандитским разборкам. А жаль. Спорт и балет хорошо уживаются вместе.