Мирная армия

Новогодние развлечения дембелей, страшно изувечивших первогодка Сычева в Челябинском танковом училище, вызвали волну ярости - да и как иначе? То, что сделали дембели вкупе с покрывавшим их училищным начальством, - хуже убийства. Убитый по крайней мере отмучился, а для жертвы дембелей вся оставшаяся жизнь - мучение.

Что делать сейчас и немедленно - тоже понятно. Когда-то все же надо приступать к немилосердному выжиганию. Если в присутствии 1-го и 2-го телеканалов выстроить на плацу личный состав части, произвести публичное шельмование веселых дембелей, т.е. сорвать погоны и бить ими по щекам, после чего прямо с плаца увезти на каторжные работы, а в закадровом комментарии объяснить, что впредь так будет с каждым, не выключая и тех, кто укрывает, - охотников до развлечений сильно поубавится. Что до жестокости - никогда порядок в разложившейся армии не восстанавливался кроткими уговорами. Предложенный способ еще сравнительно мягок.

Другое дело, что системное разложение не лечится одними лишь только жестокими карами - на то оно и системное. И при всей привычности неуставного зла - довольно необычное. Армия - вообще довольно суровое учреждение, жалоб на тяготы службы хватало во все века, но до наших 70-х годов XX в. не было такого, чтобы именно мучающие друг друга нижние чины были главными носителями внутриармейской жестокости. Бывал зверь-фельдфебель, вколачивающий дисциплину, бывал не лучше его офицер - "Франтики, подлые души, под караулом сгною!", опять же "После бала" - "Татарина гоняют за побег", но что до рядовых - тут согласны все виды словесности - отношения между ними были куда ближе к межсолдатскому братству, нежели к межсолдатскому зверству. А лет 30 назад стало наоборот.

Среди разных (и вполне здравых объяснений) забыто было одно, возможно, самое существенное. К тому моменту начала уходить в прошлое вековечная армейская психология "Если завтра война", ради какового принципа армия, собственно, и существует - чтобы в любой момент быть готовой идти умирать и убивать по приказу. Хотя атомная война и бралась в расчет, но что это такое, и по сей день толком никто не понимает, а нижние чины - менее всего, обычная же война, когда придется драться с неприятелем на поле боя, перестала рассматриваться как завтрашняя реальность. Но если войны не будет, солдатская солидарность размывается. Когда война возможна, зверь-дедушка на этой войне доживет только до первого боя, причем неприятельская пуля не понадобится - пули есть свои, - и потенциальный дедушка это понимает. Это самый жестокий довод, но есть и другие. Избитый и замордованный новобранец не является активным штыком, что снижает боеспособность части, отчего она вся, включая и старослужащих, может погибнуть в бою. Когда же войны, как реальности, нет, когда завтрашней альтернативы погибнуть или выстоять не существует, нет никакой общей судьбы и нет резона думать о товарищах, а можно делать с ними что угодно.

Тем более, что стал исчезать и армейский организм мирного времени. Mutatis mutandis понятие "активного штыка" применимо и к боевой учебе, и к маневрам, и даже к фрунтовой науке. Когда часть состоит из заморенных салаг и развратных дедушек, она не способна не то что на маневрах отличиться, но даже и порадовать глаз железным фрунтом. Но когда никому не нужна ни способность драться в настоящем бою, ни победоносность на маневрах (иначе бы командиры обеспечивали боевую учебу), ни даже успехи в шагистике, это значит, что юношей берут в армию не для того, чтобы они были готовы сражаться по приказу командира, а исключительно для того, чтобы они проводили два года в условиях стихийной самоорганизации. Власть командира на казарму не распространяется (зачем лишние заботы?), а унтеров как не было, так и нет. При отсутствии цели, задачи и власти может получиться только то, что наблюдаем. Нормальная армия должна заниматься непрестанной и без дураков боевой учебой (а если на учебу нет денег - тогда нечего и призывать). И под непрестанным надзором обер- и унтер-офицеров (а если на формирование сильного командного кадра нет денег и охоты - тогда опять же нечего и на срочную службу призывать). Если в армию берут не для того, чтобы солдат был готов завтра драться с неприятелем, а неизвестно для чего, это неизвестно что с неизбежностью будет порождать зверей-дедушек.