Плохие силовики

Неделя уличных протестов против монетизации льгот (причем далеко не повсеместных, далеко не всеобщих и касающихся пока что лишь льгот на общественный транспорт) привела к тому, что в восставших регионах монетизация провалилась. Льготы были возвращены de jure или de facto. Что является для властей весьма опасным прецедентом. Если при относительно малом числе недовольных и при относительно слабом уличном протесте быстро делается задний ход, трудно рассчитывать на то, что без столь же стремительной ретирады удастся обойтись в ходе стоящих на повестке дня более всеохватных и более тягостных мероприятий. Тогда в инстинкте повиновения будет очень большая надобность, а он уже сейчас существенно ослаблен провалом транспортной монетизации.

Понятно, что кто-то должен платить за разбитые горшки, однако назначение виновных ведется столь неудачным образом, что лучше бы и не назначали. Перекладывание ответственности на губернаторов - ленивы, алчны и перед престолом криводушны, загубили ценное начинание, - казалось бы, есть удачный ход. Ведь в самом деле ленивы, алчны etc. Но сложность в том, что, во-первых, даже самый ретивый и прямодушный губернатор все же не Господь Бог и не всегда в его власти чудеса творить, а задача, поставленная перед губернаторами, была из разряда чудесных: доходы передать центру, расходы на льготников взять себе и при отсутствии законодательной базы (а самодеятельность в обход ее статьей пахнет) произвести полное удовольствие монетизированных. Во-вторых, реформа госуправления, объявленная 13 сентября, всеми была воспринята как выражение верховного недоверия губернаторскому корпусу, и трудно было ожидать, что сановники, чей статус и будущее враз оказались совершенно неопределенными, будут лезть из кожи вон, чтобы послужить престол-отечеству и монетизации. Да и еще проще: единожды объявив недоверие, глупо ссылаться на то, что губернаторы это недоверие оправдали. Доверять-то было зачем?

Обличать провокаторов и вредителей (мягкий вариант: неспособных людей), засевших в правительстве, было бы сподручно, когда бы кабинет имел самостоятельную легитимацию. Хоть формальную - кабинет, ответственный перед Думой, которая вредителей и поназначала. Хоть неформальную - согласно тайным договорам, кабинет есть наследие "семьи", и очень трудно с ним что-нибудь поделать. Но истекший год прошел именно что в учреждении личного президентского кабинета. Придворная политологическая мысль разъясняла публике нечто на тему 1661 года, когда после смерти Мазарини юный Людовик XIV объявил, что отныне он сам будет своим первым министром, - и в этих разъяснениях вполне преуспела, М.Е. Фрадкова за первого министра никто не считал, да он и сам к тому не особо стремился. Возможно, конструкция a la Louis Le Grand была для чего-то нужна, но у нее есть тот изъян, что с ней неудобно переводить стрелки на формального премьера. Величие - штука небесплатная. Опять же, начиная с осени только ленивый не отмечал, что с 24 февраля 2004 г. правительства в России фактически не существует, и вольно же было в преддверии великой монетизации не озаботиться этим - может, клевещут, а может, и правда.

Все это наводит на глубокие сомнения: да точно ли в Кремле засели силовики, как это нам без устали твердит прогрессивная общественность. Конечно, если понимать слово "силовик" как полный синоним слова "дуболом", как героя военных анекдотов, тогда, возможно, и засели - наблюдаемой реальности это не противоречит. Но ведь и самые ожесточенные критики силовиков имели в виду нечто иное: некоторый тип военно-полицейской культуры, противоположный штатско-либеральному. Пусть так, но силовому типу культуры до сих пор было свойственно оперативное мышление, которому силовиков учат с младых ногтей. Операция должна быть спланирована, резервы должны быть подтянуты, перед наступлением надо увериться в безопасности тыла и флангов, удар нужно наносить точечный, а не бить растопыренной пятерней. Оперативное искусство в том, чтобы быть сильнее противника в данной точке и в данный момент, а не в том, чтобы под звуки "Мальбрук в поход собрался" сразу и одновременно вступать в конфликт со всеми: пенсионерами, милиционерами, студентами-призывниками, квартиросъемщиками, дачниками, губернаторами - не говоря уже о застарелых врагах.

Загадка происходящего в том, что никакого оперативного мышления не наблюдается вовсе, так что если в Кремле и засели силовики, то в высшей степени неисправные. Не то что до либеральных высот, но даже и до военно-полицейской квалификации здесь как до Луны.