18.V - 24.V

В результате цензурной правки получалось, что русский император имел возможность выбора между почетным миром иль непочетным позором, тогда как из оригинального текста следовало, что особенного-то выбора и не было. Общественные дебаты касательно нынешней встречи двух императоров строятся совершенно по той же модели. Патриотически настроенные наблюдатели типа Г.А. Зюганова придерживаются оригинальной пушкинской версии, тогда как сторонники стратегического сближения с Западом тяготеют к версии цензурной. С максимальной убедительностью эту версию развил директор российской программы Вашингтонского центра оборонной информации тов. Злобин, строго указавший российской прессе, что "сила элиты, нравится вам это или нет, как и сила президента, как и сила страны, в значительной степени зависит от того, с Америкой вы или нет", и продемонстрировавший верность своего учения на примере Пакистана ("из провинциальной страны, которая в политике никому не была интересна, она превратилась в страну, которая в политике очень важна") и лично В.В. Путина ("год-полтора назад он был президентом "загибающейся" экономически страны, а теперь это мировой лидер"). Упоминание Пакистана тут вряд ли было к месту. В момент, когда эта важная и интересная страна того и гляди начнет обмениваться с Индией ядерными ударами, тему стратегического партнерства Пакистана с Америкой разумнее было бы подвергнуть благоумолчанию. Другой рекламный пример тоже довольно странен - если, согласно тов. Злобину, год назад Россия экономически загибалась, то сегодня, с падением темпов роста, она тем более загибается, из чего по законам логического суждения следует, что ныне В.В. Путин - мировой лидер экономически загибающейся страны. Не поздоровится от эдаких похвал. В Вашингтонском центре оборонной информации вообще умеют мыслить остро и нетривиально. Согласно тому же тов. Злобину, "американцев очень тревожит то, что встреча Путина и Буша все больше и больше и больше похожа на встречу Никсона и Брежнева". Тут сразу следует успокоить американцев: их тревоги совершенно неосновательны. Встреча тридцатилетней давности вызывала искренний интерес и немалые надежды. Кто-то смотрел на это с упованием "лишь бы не было войны", кто-то рассчитывал на некоторое смягчение советского режима, кто-то рассчитывал выторговать от дяди Сэма великия и богатыя милости, наконец, в условиях острого информационного голода первый в истории визит президента США в Москву не мог не вызывать живого любопытства. В отличие от встречи Брежнева и Никсона, нынешнее свидание воспринимается обществом с охлажденным безразличием - "не верь, не бойся, не проси", и натужная реклама исторической встречи эту усталую охлажденность лишь дополнительно подчеркивает. Так что полностью отсутствующего сходства бояться не надо. Единственное, в чем его можно усмотреть - это в качестве агитпропа. Вашингтонский центр оборонной информации стилем своей продукции до боли напоминает Отдел международной информации при ЦК КПСС, а тов. Злобин успешно подражает былому руководителю этого отдела тов. Замятину и заместителю его тов. Загладину. Но этот point понятен лишь тем, кто еще помнит такие древности, а таких памятливых вряд ли много даже в той самой российской элите, с которой тов. Злобин говорит как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи. Ибо видный представитель той самой элиты, депутат Государственной думы Рыжков 2-й продемонстрировал, как у нашей элиты память отшибает даже и на гораздо более кратких исторических дистанциях. Согласно Рыжкову 2-му, "главный порок любого российского правительства - это то, что оно является бюрократическим правительством", тогда как оно должно быть политическим. "В развитых же странах мира" все иначе - "сейчас Ширак сформировал правительство и поставил перед ним задачу за месяц поднять популярность правых. То есть это не бюрократическое правительство, его мотивация исключительно политическая - это успех на парламентских выборах". В начале 1996 г. правительство В.С. Черномырдина (к которому Рыжков 2-й тогда был весьма близок, как видный член движения "Наш дом - Россия") было в высшей степени политическим, поскольку его мотивация была однозначной - любой ценой обеспечить успех Б.Н. Ельцина на президентских выборах. Отчего взялась пирамида ГКО, в России даже и малые дети знают. В число самых развитых стран мира наша родина входила еще шесть лет назад, однако видный политик об этом успехе политического правительства совершенно забыл. Видя атрофию народной памяти, Б.А. Березовский озаботился сохранением познаний о новейшей российской истории. Он рассказал, как строились его отношения с премьером Е.М. Примаковым - когда премьер распорядился устроить слежку за Б.А. Березовским, а затем стал это клятвопреступно отрицать, решительный Борис Абрамович явился к нему в кабинет, вынул пистолет и, целя политическому тяжеловесу в ляжку иль в висок, стал вопрошать: "Евгений Максимович, мы так будем разбираться или по-другому?". Вероятно, в отрочестве Борис Абрамович увлекался творчеством Н.С. Гумилева, и ему особенно запомнились стихи про то, "Как бунт на борту обнаружа, из-за пояса рвет пистолет. Так, что сыплется золото с кружев, с розоватых брабантских манжет". Образ получился исполненный глубокой жизненной правды и смущает лишь одно. До сих пор считалось, что Б.А. Березовский сам не занимался деликатными делами с использованием розоватых брабантских манжет, а вместо того указывал соратнику Б.Ш. Патаркацишвили: "Бадри, разберись". Теперь несытое честолюбие заставило Бориса Абрамовича отнять у Бадри славу конкистадорских подвигов и приписать ее лично себе. А что Вы думаете об этом?