Точка отсчета
Если бы речь шла о сотрудничестве, сердечном согласии и всяческой прочей антанте, возразить было бы нечего. Возражения вызывает выбор приставки - не воссоединение, а присоединение. Не цивилизационный синтез, но цивилизационный аншлюс. Если бы Запад осени 2001 года являл собой образец внятной духовной силы, базирующейся на безусловных ценностях, разговоры об аншлюсе еще могли бы иметь смысл. Но на сегодня речь идет несколько о другом - всего лишь о том, что катастрофа 11 сентября остановила сползание Запада в пропасть, выведя его из состояния крайней прелести, характерной для предшествующего десятилетия. Сейчас он находится в состоянии отнюдь не духовного расцвета, позволяющего уверенно строить новую цивилизацию, но тяжелейшего похмелья после объявленного десять лет назад, но вдруг не состоявшегося конца истории по Фукуяме. Иногда вослед похмелью идет творческий расцвет, иногда - нет, вперед загадывать трудно, но объявлять тяжко похмельного субъекта лидером и светочем - несколько опрометчиво. Разумеется, нельзя не приветствовать существенное сокращение числа глупостей и гадостей, чинимых Западом по отношению к другим (включая Россию), а равно и собственным народам и государствам, как, впрочем, нельзя и не замечать, что протрезвление - процесс весьма неравномерный. Некоторые лидеры и вправду поумнели, про ведущие западные СМИ этого не скажешь. Пока что Запад, испытав на себе отчасти сходные с российскими проблемы, порожденные терроризмом, всего лишь совершает действия, отчасти сходные с российскими, и всего лишь обнаруживает некоторое понимание того, что враг моего врага - мой друг (а вовсе не душитель гордого свободолюбивого народа, каковым мой друг был еще вчера). Прогресс радостный и, безусловно, побуждающий нас, русских, к встречному взаимопониманию (это даже и вежливо), но, задрав штаны, бежать за гегемоном не только несолидно, но еще и бессмысленно вследствие отсутствия последнего. Западоцентризм, в рамках которого Запад выступает как всего живитель и виновник, а равно и единственная движущая сила и точка отсчета международной политики, еще отчасти извинителен для либералов - вера у них такая. Но западоцентризм поразил и консерваторов, забывших и про международный терроризм, и про весьма давнюю талибскую угрозу среднеазиатскому подбрюшью России, и даже про то, что очень тесные шашни России с Северным альянсом начались совсем не вчера и совсем не от хорошей жизни. Теперь выясняется, что никакой угрозы и никакой проблемы там не было, а появилась она только теперь - с американским вмешательством. Опять же выясняется, что, если мы будем сидеть тихо и не связываться с американцами, нас и не тронут (то-то нас до 11 сентября никто не трогал). Сегодня консерваторы стали исходить из того неочевидного положения, что исламские террористы мыслят строго в категориях вины (не провинимся перед ними, нас и взрывать не за что - см. дома на Каширке), а главная и неискупимая вина - коалиционное сотрудничество с великим шайтаном, он же США. Так что поскреби консерватора и обнаружишь общечеловека. Правда, общечеловеческое прекраснодушие тут гармонически сочетается с суровым византинизмом XV века. "Лучше турецкая чалма, чем папская тиара", и не может быть никакого союза с латинскими (вар.: англосаксонскими) христопродавцами. Устойчивая неприязнь к двоюродным братьям-христопродавцам затмевает все и заставляет в упор не видеть, что у России своя точка отсчета, своя политика и своя война, объявленная ей задолго до 11 сентября. Англосаксонские латиняне лишь впоследствии к ней присоединились.
