ХОЧУ БЫТЬ ВЛАДЫЧИЦЕЙ МОРСКОЮ

В реальных политических комбинациях, на которые намекает Лукашенко ("октябрьская революция" 2000 года в Белграде, "кассетное дело" на Украине) никому не было дела до сельсоветов. Попытка удара подобной всеохватности предпринималась лишь иностранными разведками и их троцкистско-бухаринскими наймитами в конце 30-х гг. - тогда действительно в каждом сельсовете можно было распознать зловещие щупальца Вика и Запада. Более того. Если даже Лукашенко опасается пасть жертвой белградского сценария (объявление выборов фальсифицироваными и выкликивание массами нового президента, которого они считают победителем), то излагать свои опасения за месяц до первого тура довольно бессмысленно. Во-первых, до дня "Д" - 10 сентября - сюжет сильно протухнет. Во-вторых, революция - не шахматы. Говорить о столь гадательном сюжете столь загодя - нарушать завет всякого благоразумного политика "не буди лиха, пока спит тихо". Удивление усугубляется, если принять в расчет, что Лукашенко почти наверняка выигрывает даже и на относительно честных выборах. Оппозиция слаба и раздроблена, серьезные фигуры от нее бесследно исчезли, и никто из живущих их больше не видел. Политическая жизнь, по сути, еле теплится. А самый дисциплинированный электорат - сельские пенсионеры - окружен самой теплой заботой президента РБ. В электоральном отношении пенсионное дело в Белоруссии поставлено идеально. Когда залог победы - 51% - заведомо в кармане, зачем гарцевать в роли бесстрашного батыра Ежова? В рамках рациональной логики совершенно ни к чему, но великие диктаторы живут и мыслят по другим законам. Демократическая избирательная процедура построена по правилам регулярно повторяемой честной игры, и победа в рамках этой процедуры значит не слишком много - всего лишь то, что данный политик выиграл сегодня с тем, чтобы, исполнив свой долг, завтра по тем же честным правилам уступить свое место другому, более удачливому. Но для великого диктатора нет и не может быть никакого "другого" - он есть только один и во времени, и в пространстве, а всякое игровое начало, присущее демократическим выборам, эту уникальность уничтожает или, как минимум, ставит под сомнение. Поэтому успешные диктаторы под названием "выборы" предлагают подданным совсем иное - мероприятие, подвергающее проверке на вшивость отнюдь не кандидата, но избирателя. Выборы превращаются в торжественную проверку подданных на лояльность, в церемонию публичной присяги на верность. Знание того, к чему приводит подозрение в нелояльности, обеспечивало самым свободным в мире выборам 1937 года самые превосходные результаты. Лукашенко уже объявил, что его должны поддержать 90% избирателей - цифра практически невозможная на честных выборах - тем более после семи лет у власти, дающих неизбежную усталость публики от правителя. То есть будут самые свободные в мире выборы советского образца, где белорусы, счастливо спасенные от гибели, несомой им Виком и Западом, как один человек, присягнут чудесному избавителю. Обновление харизмы через проверку на лояльность. Коли собрались рисовать 90%, то и нарисуют, международным наблюдателям в этой творческой мастерской делать и вправду нечего, но так же нечего в этой мастерской делать и русским политикам. Кроме того, что неприязнь Запада к Лукашенко не есть повод для автоматической индульгенции на все деяния президента РБ, надо же понимать, что чудные 90% будут использованы Лукашенко для игры отнюдь не на западном направлении (там ловить все равно нечего), а для более смелого разговора с Россией. Помогать ему в создании условий для будущего смелого разговора довольно глупо. Он волен делать со своими подданными, то, что они ему позволяют - суверенитет как-никак, но русские не являются его подданными и не будут ими являться. Так что единственный разумный ответ на предвыборные пляски Лукашенко - презрительно-отстраненное "Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтется...".