Нет прав на ошибку: каково женщинам в Военной автоинспекции
Их знают в лицо все военные водители, которые регулярно ездят по Москве. В 100-й Военной автоинспекции Минобороны, в зону ответственности которой входят самые оживленные улицы страны, служат две женщины. Эти инспекторы ДПС способны на отлично справиться и с опытным водителем, и с нарушителем ПДД, и со скоростным вождением, и даже с автоматом. Об особенностях службы в ВАИ, реакции мужчин и погонях по МКАД «Известиям» рассказали старшие прапорщики Анна Алексина и Екатерина Карамалак.
Хочешь сесть — на кровать нельзя
— Как вы пришли на военную службу?
Екатерина Карамалак: Я родилась в Риге в семье военнослужащих. Детство, как и у всех детей военных, прошло по гарнизонам. После школы окончила колледж, пошла работать в сферу туризма. Быстро поняла, что это не мое. Было тяжело, и мама предложила: «Иди в армию, там твое место». Устроилась на службу в 101-ю Военную автоинспекцию в Балашихе. Перед тем как назначить на должность, меня отправили на трехмесячную военную подготовку. Жили в поле, учились стрелять, метать гранаты.
Поначалу было непросто адаптироваться к строгой дисциплине в полевом лагере. Всё, как у призывников. Хочешь сесть — на кровать нельзя. Хочешь пойти в магазин — без разрешения нельзя. Но ничего, все нормативы сдала, получила диплом. Приехала домой, закинула форму в стирку. Мама пишет, спрашивает, как дела. Я хочу сфотографировать диплом и отправить ей снимок и понимаю, что документ в форме. Потом выдали другой.
Анна Алексина
Анна Алексина: Я родом из Свердловска. В 2003 году приехала в Псков, где проходила военную службу моя сестра. Пошла по ее стопам и поступила в 76-ю Воздушно-десантную дивизию. Во время службы в Пскове вышла замуж за военнослужащего, 13 лет назад родила сына Егора.
Потом перевелась в Москву в подразделение связи. Сменила много должностей — инструктор воздушно-десантной службы, техник узла связи, занималась делопроизводством. Во время военных реформ моя должность была сокращена. Для меня нашли единственное место службы — в Уссурийске в десантно-штурмовой бригаде. Два года пришлось жить вдали от семьи — сыну переезд на Дальний Восток запретили врачи.
С 2016 года служу в ВАИ. Прошла службу и в кабинете, и на дороге. И парады мы регулировали.
Меня знают все
— Что вас привлекает в воинском труде, тем более в таком непростом?
Е.К.: По сравнению с опытом работы в гражданских организациях мне здесь нравится, что всё четко и понятно. Есть конкретно поставленные задачи, которые ты выполняешь, есть служебный график, который неукоснительно соблюдается. А кроме того, здесь нет рутины, не приходится каждый день сидеть в кабинете и заниматься одним и тем же. Когда я с утра иду на службу, я не знаю, что принесет этот день — проведем ли мы его на дороге, или, к примеру, поедем заниматься боевой подготовкой, или будем учиться каким-то другим дисциплинам. Всегда интересно узнавать что-то новое. Во время службы, например, я прошла курс экстремального вождения.
— Поначалу было сложно в ВАИ?
А.А.: Ввели в курс дела, ознакомили с делами. Готовилась, сдавала зачет по алгоритму работы. В первый раз выезжать на дорогу, конечно, боишься, но мы ездим не по одиночке.
— Как часто приходится проводить время на дорогах?
Е.К.: У нас все вне зависимости от должности регулярно выезжают на трассы. Как минимум один день в неделю мы проводим на дорогах. Сейчас идет подготовка к параду, и работать в кабинете приходится совсем мало. Встречаем и сопровождаем колонны, которые едут на репетиции.
Екатерина Карамалак
А.А.: Минимум раз в месяц личный состав Военной автоинспекции выезжает на дорогу в выходные или праздничные дни. Бывают и внезапные выезды.
— Что самое сложное для вас в вашей службе?
Е.К.: Машина заметная, все на нее обращают внимание, и нет права на ошибку. Все сразу заметят, если инспектор, тем более девушка, нарушает ПДД. Зимой непросто нести службу на постах. Порой приходится стоять на морозе по шесть часов.
— Как реагируют водители, когда вы их останавливаете?
Е.К.: Сейчас, кажется, меня знают все военные водители, которые регулярно ездят по столичным дорогам. Улыбаются, приветливо разговаривают. Не раз пытались познакомиться. Кто-то потом находил в соцсетях и начинал писать. Я не реагирую — есть определенные принципы.
А.А.: У некоторых сильное удивление. Как правило, воспринимают положительно. Улыбаются, начинают шутить, спрашивают, «за что вас наказали, зачем выгнали из кабинета». Сейчас уже узнают: водители из Семеновского полка, с 147-й автобазы, из 27-й отдельной мотострелковой бригады. И военное музыкальное училище, колонну которого я регулярно встречаю в дни репетиций парада.
Редко, но бывает, когда начинают возмущаться, угрожают пожаловаться, — водитель взрослый, с большим стажем, а девушка его поучает.
Но такого, чтобы кто-то пытался воспринимать нас недостаточно серьезно, не было. Женщина в погонах вообще не такой уж уникальный случай. Понятно, что мы с ними не играем и не на вечеринке общаемся. Все демонстрируют понимание.
Разгадали маневр
— Служба на дороге подразумевает определенные риски. В вашей практике были случаи, когда приходилось демонстрировать навыки экстремального вождения?
А.А.: Случается преследования на МКАД. Если в документах не написано, что транспорт едет из Чехова в Нахабино через Москву, въезд на эту магистраль — это отклонение от маршрута. Пару раз пришлось догонять на большой скорости, когда не останавливались по требованию. Оправдывались, что не заметили.
Е.К.: Один раз военная колонна ехала по МКАД, но увидев нас, съехала на развязку. Но мы разгадали их маневр. Включили спецсигналы и поехали следом. Когда колонна остановилась, выяснилось, что Москва в ее путевом листе не значится и заезжать на территорию города она не должна была.
— Какие нарушения вы замечаете у военных водителей чаще всего?
А.А.: Одно из самых распространенных — непристегнутый ремень. Иногда обнаруживаем, что не работают внешние световые приборы. По вопросам дисциплины — отклонение от маршрута или перевозка непредусмотренного документами груза — например, автомобиль учебный, а на нем везут вещи.Бывает, что останавливаешь реанимобиль, а водитель объясняет, что едет по срочному вызову. Мы его не досматриваем, и он, не теряя времени, едет дальше. Но иногда обычная санитарная машина включает спецсигналы, чтобы быстрее двигаться в потоке при том, что такой необходимости нет. Мы пресекаем такие случаи.
Один раз мы остановили автомобиль, пассажир которого не был пристегнут. Он пытался объяснить это тем, что ему врачи сказали так ездить по медицинским показаниям. Но, извините, тогда вам вообще нельзя ездить на машине — по медицинским показаниям.
При массовых проверках, когда останавливаем все военные транспортные средства, иногда обнаруживаем, что нет аптечки, противогаза, у грузовых автомобилей — противооткатных упоров. Особое внимание обращаем на справку о прохождении медосмотра водителем — это вопрос безопасности на дорогах.
Серьезные правонарушения, совершенные военными водителями, вспомнить трудно.
— Мужчины, которые выбирают профессию военного, имеют не так много свободного времени, которое он может провести с семьей. Как у вас с этим обстоят дела?
Е.К.: Для меня эта проблема не стоит — я свободна. Кто-то удивляется, как такое может быть в мужском коллективе. Но пока не встретила своего избранника.
А.А.: Моя семья привыкла. Конечно, скучаем друг по другу, иногда ребенок просит проверить уроки, а на это не хватает времени. Подолгу не получается поехать к родственникам в отпуск. Служба отнимает основное время. Получается, как бы вторая семья. Хотелось бы, конечно, побольше общения с родными, но с другой стороны, когда понимаешь, насколько свободного времени мало, ценишь каждую минуту и не упускаешь возможность сходить с сыном в музей или в парк. В каком-то смысле так общения даже больше.
