Нынешний год в политической жизни Великобритании, может, станет одним из самых знаковых для ее истории. В тактическом измерении основным событием, по-видимому, станет выход Соединенного Королевства из состава Европейского союза. В то же время в стратегической перспективе вопрос, связанный с возможной независимостью Шотландии, может повлечь за собой полную дезорганизацию Великобритании.
Увлекшись наблюдением за процессом Brexit, СМИ, а также экспертное сообщество незаслуженно игнорируют процессы в Шотландии, последствия которых могут быть куда более значимыми и судьбоносными, как для Великобритании, так и для ряда стран и регионов мира. Важно, что новый год уже начался с массовой манифестации, прошедшей в Глазго 11 января и собравшей 80 тыс. человек. Основным организатором этого мероприятия выступило движение «Все под одним знаменем» (All Under One Banner). Сразу было анонсировано, что в течение 2020 года в Шотландии еще пройдет семь аналогичных шествий и очень вероятно, что численность участников будет возрастать.
Манифестация, прошедшая в Глазго, это не начало движения за независимость, а скорее его финализация, так как на протяжении последних 50 лет Шотландия шаг за шагом отвоевывала всё больше и больше прав самоуправления у Великобритании.
Процесс оформления полноценного политического движения за независимость региона берет свое начало в 70-х годах XX столетия. Одним из основных стимулирующих факторов сообщества, выступающего за расширение прав, стало открытие нефтяных и газовых месторождений возле побережья Шотландии. Дискуссии о предоставлении дополнительных свобод за несколько лет переросли в движение, добивавшегося для Шотландии своего парламента. В 1979 году состоялся первый референдум по этому вопросу, но из-за низкой явки решение о воссоздании законодательного органа было отложено.
Очередной референдум состоялся спустя 18 лет и достиг своей цели. Не стоит считать, что за время между первым и вторым голосованием вопросы, касающиеся большей самостоятельности, были забыты. За это время в северном регионе Великобритании сформировалась новая политическая элита, этот процесс преимущественно происходил внутри Шотландской национальной партии (ШНП).
А уже в 2014 году ШНП добилась возможности провести референдум, касающийся независимости. Порядка 55% жителей региона высказались против отделения, но последующие события очень значительно изменили предпочтения шотландцев. И в первую очередь речь идет о процессе Brexit.
Дело в том, что на референдуме о выходе Великобритании из Европейского Союза большинство жителей Шотландии проголосовали против. И теперь ШНП, а также другие организации, схожие с ней по взглядам, используют как аргумент борьбу за суверенитет для присоединения к ЕС. Кстати, у такого сценария есть и противники, в самом Евросоюзе. Например, не поддерживает шотландцев Испания, опасающаяся, что аналогичным путем могут пойти Каталония и Страна Басков.
Сейчас мы можем говорить о совершенно уникальной ситуации, сложившейся во взаимоотношениях Лондона и Эдинбурга. Проблему шотландского сепаратизма (равно как и других регионов Великобритании) в Лондоне на протяжении десятилетий просто не замечали, а если и замечали, то либо пытались использовать ее во внутриполитической борьбе, либо воспринимали как некие шалости, не заслуживающие особого внимания.
В то же время процесс деволюции, как его называют в Великобритании, или децентрализации продолжался около 50 лет, и самое важное, что он был поэтапным и двигался магистрально. Как следствие и логическое его завершение — независимость Шотландии — автоматически проистекает из этого процесса.
Официальный Лондон на самом деле оказался в патовой ситуации. Сценарий «повернуть вспять процесс деволюции и попытаться внедрить реформы, направленные на централизацию страны» выглядит неосуществимым, особенно для Бориса Джонсона на фоне процесса Brexit. Потому что, во-первых, за последние полвека не одной Шотландии делегировали полномочия, а целому ряду регионов (Уэльс, Северная Ирландия, островные территории). Во-вторых, такой процесс неминуемо приведет к росту сторонников политических сил и лидеров выступающих за предоставление больших прав для регионов. И в случае навязывания в одностороннем порядке из Лондона централизации существует очень высокая вероятность формирования радикальных групп, готовых отстаивать свои права не только в СМИ и на парламентской трибуне.
Есть теоретическая возможность, заморозить процесс, связанный с выходом Шотландии из состава Соединенного Королевства. Попытаться втянуть представителей ШНП в дискуссию относительно еще больших полномочий для Шотландии (хотя фактически и так все полномочия переданы). Но тут существует очень большая проблема, связанная с теми трудностями, которые в обязательном порядке предстоит преодолеть Великобритании во время Brexit. На этом фоне куда более вероятным видится увеличение сторонников независимости среди жителей Шотландии и формирование более жесткой риторики со стороны ШНП, направленной на создание условий для референдума и независимости.
Подводя итог, можно с очень высокой степенью вероятности говорить, что Шотландия обретет независимость, хотя останется в очень тесных связях с Великобританией. И это не прихоть противников Соединенного Королевства, а совершенно объективный процесс, который сама Великобритания и реализовала.
Автор — директор Института миротворческих инициатив и конфликтологии
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции