Опасное благословение: экономика Гайаны вырастет на 86% за год
Международный валютный фонд назвал страну, которая будет чемпионом по экономическому росту в следующем году. В бывшей британской колонии Гайане ВВП в 2020 году вырастет на 86%, что почти в 40 раз больше ожидаемого показателя текущего года. Залогом успеха для Гайаны станет добыча нефти, которая в стране начнется в декабре — до этого углеводороды из недр республики не извлекались, по крайней мере, в «товарных» масштабах. Жители страны ждут резкого роста благосостояния, а эксперты беспокоятся о том, что нефтяное благословение может стать для страны проклятием. Подробности — в материале «Известий».
Богатая Лиза
Нефть в Гайане искали уже давно. Страна находится в Карибском нефтегазовом регионе, поблизости от Венесуэлы, обладающей крупнейшими запасами нефти в мире (впрочем, пока непонятно, какая часть из них является реально извлекаемой и по какой себестоимости). Поблизости находится еще одна энергетическая держава — Тринидад и Тобаго, чьи доходы формируются на три четверти от нефтяных поступлений. На некотором расстоянии расположен Мексиканский залив, также известный своими колоссальными нефтяными резервами, добываемыми уже в течение почти 100 лет. В общем, для маленькой (на данный момент менее 800 тыс. населения) и небогатой (ВВП на душу в два раза меньше, чем в среднем по Южной Америке) страны нефть всегда была надеждой на лучшую жизнь.
Однако, хотя поиск горючих ископаемых велся на территории республики и прилегающем шельфе с 1960-х годов, ничего найти не удавалось. Наконец в 1999 году правительство подписало контракт с тяжеловесом мирового нефтяного рынка — компанией ExxonMobil. Корпорация получила права на разработку участка Стабрук в Карибском море общей площадью свыше 25 тыс. квадратных километров.
Добыча нефти в Венесуэле
На первых порах американцам не сопутствовала удача, на что в значительной степени повлиял приграничный конфликт Гайаны с Венесуэлой, из-за которого в гайанской исключительной экономической зоне регулярно появлялись боевые корабли соседей. Работать в таких обстоятельствах было сложновато. Долгое время отсутствовал и договор о разграничении акватории с Тринидадом и Тобаго, что тоже не способствовало уверенности инвесторов. И вот в 2015 году ExxonMobil объявила об открытии месторождения с доказанными запасами в несколько сотен миллионов баррелей, которое получило имя Лиза.
Часто бывает, что ожидания от первого открытия на том или ином месторождении бывают неоправданными, и впоследствии оценки вероятных запасов и добычи пересматриваются в меньшую сторону. Но не в данном случае: американская компания вообще отличается осторожными оценками и в итоге раз за разом увеличивала размеры извлекаемых резервов. К середине 2019 года эта цифра составила уже 5,5 млрд баррелей.
Надо сказать, что уже само открытие нефти на шельфе страны связано с крупным коррупционным скандалом. Широкой публике стало известно о нем спустя несколько дней после всеобщих выборов. Однако еще до них президент Дональд Рамотар, по итогам голосования покинувший свой пост, передал соседние со Стабруком участки двум нефтяным компаниям по сравнительно невысоким ценам. Дело в том, что участки на территориях, где нефть уже найдена, стоят значительно дороже. Сейчас регуляторы пытаются разобраться, владели ли Рамотар и нефтяники инсайдерской информацией от ExxonMobil. Если это будет доказано, то государственную систему ждут громкие коррупционные процессы, поскольку на кону стоят миллиарды долларов.
Проект плавучего судна для производства, хранения и разгрузки нефти на месторождении «Лиза»
Вопросы есть и к самой Exxon — дело в том, что заключенный 20 лет назад контракт предполагал, что Гайана будет получать 60% от всей прибыли, полученной от добытой нефти, тогда как американцам останется 40%. В 2016 году договоренности должны были быть пересмотрены, но тогдашнее руководство страны предпочло продлить их без значительных изменений, взяв с ExxonMobil всего $18 млн на возможное урегулирование вопросов с соседями. Часть гайанцев негодует, поскольку средняя доля прибыли, остающаяся при подобных договоренностях за государством, составляет сейчас в мире около 75%. Получается, что политическая элита страны продешевила.
Присели на трубу
Но сейчас вопрос о том, что делать с деньгами, которые поступят на счета правительства Гайаны в скором времени, является куда более актуальным. А речь идет о суммах действительно колоссальных — по меркам южноамериканской страны, разумеется. Уже в первом квартале следующего года добыча на Стабруке выйдет на уровень 150 тыс. баррелей в сутки. При средней прибыли в $20 на 1 баррель суммарный чистый доход бюджета Гайаны будет достигать $1 млрд в год, что позволит увеличить общие размеры государственной казны почти на 70%. И это только начало: ExxonMobil планирует год от года наращивать продукцию, а объем нефтяных резервов на душу населения уже сейчас, без учета потенциальных новых открытий, составляет более 6 тыс. баррелей. Для сравнения: в России все известные нефтяные запасы достигают не более 700 баррелей на человека.
К этому потоку нефтедолларов в Гайане, судя по всему, никто не готов. Хотя объявление об открытии месторождения было сделано более четырех лет назад, политики с тех пор не сделали ничего для извлечения пользы из этих сумм. Только сейчас ведутся разговоры о создании специального стабилизационного фонда, который будет стабилизировать колебания на нефтяном рынке, чтобы экономику не шатало при каждом изменении цен на бирже. В стране нет портовой инфраструктуры, не говоря уж о нефтеперерабатывающих заводах, хотя эти инструменты позволили бы создавать рабочие места и зарабатывать дополнительные доходы от нефти, даже не прибегая к прямой ренте.
Экономисты, ориентируясь на не самый удачный опыт соседей — Тринидада и Тобаго, который свое нефтяное богатство, упавшее на него в 2000-е годы, попросту проел, рекомендуют создать что-то вроде фонда будущих поколений. Он должен не просто регулировать доходы бюджета, но и изымать излишки доходов, которые экономика не может переварить. Впоследствии эти деньги, вложенные в прибыльные предприятия за рубежом, накопятся в достаточном количестве, чтобы амортизировать экономический кризис после достижения пика нефтедобычи.
Газовая заправочная станции Exxon в США
Работа Джеффри Сакса (экономического советника при реформах в Польше и России) и Эндрю Уорнера «Изобилие природных ресурсов и экономический рост»(1995) показала, что богатые полезными ископаемыми развивающиеся страны в 1970–1990 годах росли медленнее, чем те, где пригодных для экспорта ресурсов было меньше. Несмотря на то, что нефтяной рынок в эти годы переживал один из исторических бумов. Одно из объяснений — резкий рост валютного курса той или иной страны, который на корню убивал всю национальную экономику, кроме ее рентной части.
Есть и вторая проблема — коррупция. Согласно рейтингу Transparency International, Гайана находится в конце первой сотни, между Косово и Гамбией. Местное антикоррупционное бюро настолько не доверяет чиновникам, что предлагает вообще не передавать нефтяную выручку в бюджет, а сразу создать специальный фонд, из которого всем гражданам страны выплачивался бы безусловный базовый доход в размере около $5 тыс. в год или около того.
Такое лекарство может оказаться много хуже возможной болезни. Массовые раздачи денег из рук в руки наверняка приведут к скачку инфляции и непредсказуемым последствиям для рынка труда — многие граждане не захотят работать, получая столь солидные по местным меркам деньги. Альтернатива — придержать выручку, а большую ее часть потратить на улучшение довольно ветхой инфраструктуры страны. Но политически такие шаги могут оказаться неприемлемыми: «разогретые» обещаниями политиков граждане ждут роста доходов здесь и сейчас, а не в «отдаленном светлом будущем». Гайана — не нищая страна, но средняя зарплата там не превышает $350 в месяц. Это вдвое меньше, чем в соседней Бразилии, что рождает у населения известные фрустрации.
Пока Гайана готовится к цунами из нефтедолларов, мировой нефтяной рынок переживает известное беспокойство. Разумеется, месторождения в стране слишком малы, чтобы что-то изменить в мировом масштабе. ExxonMobil предполагает, что к середине следующего десятилетия общая добыча страны составит 750 тыс. бочек в день, что составляет менее 0,8% от глобального производства. Едва ли это сильно повлияет на позиции крупнейших стран ОПЕК, которые изменяют объемы производства на сотни тысяч баррелей в день в течение одного года. Если учитывать только открытые на данный момент момент запасы, то лидерам нефтяного рынка, в частности, России, опасаться нечего.
Однако в свете нефтяной лихорадки в Карибском море ситуация может выглядеть и по-другому. ExxonMobil постоянно наращивает объемы резервов на месторождении в Стабруке при том, что большая часть разрабатываемого ею шельфа всё еще не исследована. А ведь есть еще участки, выделенные другим компаниям, да и соседей из Суринама также охватывает геологоразведочная лихорадка. Если гайанское открытие — только начало, то появление нового нефтяного региона может кардинально изменить расстановку сил на рынке и спровоцировать такое же по своим масштабам снижение цен на нефть, как сланцевая революция в 2010-х. Разумеется, это произойдет не скоро, но даже крупнейшим нефтяным державам, включая Россию, придется иметь такую перспективу в виду.
