«Если ваша рука постоянно тянется к смартфону, вы уже в группе риска»
Современное общество потребления сделало нашу жизнь обманчиво комфортной, одновременно добавив новых опасностей, о которых мы часто и не подозреваем. Антонина Есакова, научный сотрудник отделения молекулярных и генетических факторов зависимости Московского научно-практического центра наркологии департамента здравоохранения города Москвы, рассказала «Известиям» о том, какие угрозы таят в себе социальные сети и смартфоны, как транснациональные корпорации губят здоровье покупателей своей продукции и существуют ли в природе «легкие» наркотики.
Слабое звено
— Наркоманию и алкоголизм часто считают проявлением безволия и слабости. Но всё гораздо сложнее, потому что причиной болезни здесь становятся проблемы биохимического характера. Как и чем на этом уровне отличаются организм и поведение условно здоровых и зависимых людей?
— Если мы применим формальные критерии оценки, то речь будет идти об утрате контроля над своими желаниями и формировании и поддерживании аддиктивного поведения, которое приводит к разрушительным последствиям для организма. Проще говоря, когда человеку хочется выпить 50 г, а он выпивает всю бутылку. Или когда уже невозможно нормально передвигаться из-за избыточного веса, разваливаются суставы и развивается сахарный диабет, но вы всё равно продолжаете переедать. Проблема в том, что обычно зависимость формируется постепенно, почти незаметно для самого человека. Это со стороны видно, как меняется поведение — всё сложнее противостоять искушению выпить очередную рюмку, употребить наркотик или съесть пирожок. Зависимость постепенно начинает управлять мозгом, подчиняя себе значительную долю его ресурсов. Здоровый человек способен сказать «нет» и без особых усилий контролировать свое поведение, зависимый — нет.
— Как распознать эту грань между бытовой и патологической зависимостью?
— В обычной жизни мы употребляем слово «зависимость» по поводу и без, даже любители музыки нередко называют себя зависимыми от нее, но к таким заявлениям не имеет смысла относиться серьезно.
Когда речь идет о заболевании, основная проблема будет связана с формированием непреодолимой тяги, с контролем употребления и с потребностью в увеличении дозы и приверженностью к предмету зависимости вопреки всем очевидным разрушительным последствиям. Вот это уже четкие сигналы наркологического расстройства — патологического состояния, требующего медицинской помощи.
— Мы все знаем о наркотической и алкогольной зависимостях. Но список зависимостей достаточно широк и со временем он только пополняется.
— Да, помимо всего вышеперечисленного и зависимости от еды существуют игромания, сексоголизм, шопингомания, а в последнее время появилась зависимость от смартфонов, интернета и социальных сетей. Причем с точки зрения официальной медицины пока она не считается заболеванием. Но то, что мы часто называем «привычками», в худшем случае — «плохими привычками», в состоянии привести к самым печальным последствиям и разрушить жизнь и здоровье человека.
Тут есть роковое противоречие — например, те же смартфоны создавались для того, чтобы облегчить нашу жизнь, сделать ее мобильнее и комфортнее, и многие говорят, что стараются использовать свой телефон только по делу и по мере необходимости. Кому-то это действительно удается, но есть исследования, которые показали, что уже почти четверть пользователей смартфонов во всем мире уделяют им больше семи часов в сутки! И вот тут не нужно иллюзий: если ваша рука постоянно тянется к гаджету, чтобы проверить ленту новостей или количество лайков под вашим фото, — значит, вы уже в группе риска и речь идет о формировании зависимости. Последствия обязательно дадут о себе знать — со временем ухудшаются память, сон, концентрация, внимание, усиливается импульсивность, нервозность, и всё это происходит почти незаметно для самого человека. Возможно, вы забеспокоитесь, когда вам сделают замечание на работе или вы сами поймете, что не успеваете ничего сделать в срок. А возможно, и этого не произойдет и вы даже не заметите, как изменилась и обмельчала ваша жизнь от того, что вы постоянно «сидите» в телефоне.
— Что именно заставляет нас «подсаживаться» на такое бесконтрольное пользование техникой?
— Причин тут много, но главная связана с физиологией нашего головного мозга. По сути, именно его сложное устройство является первопричиной развития зависимости. Наш мозг, скажем так, работает по схеме подкрепления вознаграждением, каждый раз, когда мы совершаем действия, повышающие наши шансы на выживание, — добываем еду или находим сексуального партнера, он поощряет нас порцией дофамина. Но эта сложно организованная биологическая система небезупречна и имеет свои слабые места. Те вещества, которые в науке называют психоактивными, способны напрямую влиять на головной мозг, оказывая воздействие на концентрацию, например, того же дофамина.
Человек употребляет алкоголь или наркотик и провоцирует выброс сильнейшего заряда дофамина. Естественно, быстро формируется связь между выпитой рюмкой или выкуренной сигаретой и удовольствием.
Дальше — больше. Удивительно, но и чтение новостей — а каждое популярное издание старается заманить читателя и пользователя максимально броским и провокативным заголовком, компьютерные игры, любое социальное одобрение в виде лайков или хвалебных комментариев способны точно так же провоцировать выбросы дофамина. Получается, что в современном мире мы можем получать дофамин практически даром — стоит только обновить ленту новостей или выложить свое фото в Instagram и наш мозг дарит нам ощущение удовольствия. Так функционирование нашей системы вознаграждения становится закономерным следствием формирования зависимости.
Чему радуемся?
— Человек так устроен, что он всегда ищет свои удовольствия, но ведь и удовольствия часто сами находят его?
— Стремление к удовольствию действительно во многом определяет поведение человека, и вокруг нашей потребности в дофамине выстраиваются многомиллиардные рынки — легальные и черные.
Маркетологи изучают поведение потребителя и делают всё возможное, чтобы провоцировать нас на покупки и траты. Здесь нет мелочей и важно всё: где поставить товар, какими должны быть температура, освещение и даже запах в торговом зале. И в качественной рекламе всегда главный посыл — обещание максимального удовольствия. Если продавец хочет «привязать» к себе покупателя, он постарается, чтобы его товар или услуга действительно приносили радость.
Другое дело, что в условиях конкуренции и рынка «охота» за потенциальным покупателем становится всё изощреннее. Крупные компании не скупятся и вкладывают деньги в самые передовые исследования, а в США даже появилась новая научная отрасль — «нейромаркетинг», которая занимается изучением нейробиологии покупателя.
— Связь производителя и потребителя уже превратилась в настоящее преследование, в котором все средства хороши. Ответ на вопрос, что сегодня важнее — здоровье человека или прибыль корпорации, очевиден.
— В условиях современной экономики происходит переосмысление базовых этических критериев и, да, интересы крупного бизнеса рассматриваются выше интересов личности. Сегодня корпорации вообще ведут себя очень хитро — снимают ответственность с себя и перекладывают ее на потребителя, дескать, да, мы производим продукт, но это ваше право воспользоваться им или нет. Более того, несмотря на убедительные доказательства ученых, гиганты индустрии фастфуда отказываются признавать, что их продукция наносит вред здоровью людей, и отрицают, что они причастны к эпидемии ожирения. Их позиция сводится к тому, что они лишь предоставляют выбор, а принятие решения — это личная ответственность покупателя. Тех же взглядов придерживаются производители табака и алкоголя.
Тут можно бороться только путем просвещения потребителя и введением ограничений на продажу вредной продукции.
— Что касается просвещения — в обществе неоднозначное отношение к наркотикам. Многие признают, что, дескать, да, героин или метамфетамины — это зло, а вот марихуана не так опасна. Как вы оцениваете тенденцию к легализации марихуаны?
— Как врач я не могу оценить то влияние, которое легализация производит на экономику и на снижение количества наркопотребителей, — это не моя компетенция. Я могу судить только с точки зрения медицины, и здесь, мне кажется, лояльное отношение к марихуане было связано с тем, что ее недостаточно хорошо изучали. Последние 5–7 лет количество ассоциированных публикаций резко увеличилось. И стало очевидно, что регулярное употребление марихуаны приводит к негативным изменениям памяти, ухудшается общий фон настроения и снижается жизненная мотивация. Пациенты сами признаются, что со временем они становятся апатичными и индифферентными, а их жизнь — как будто плоской. И всё это опять же связано с нейробиологическими изменениями работы головного мозга.
Так что не стоит испытывать иллюзий, разделяя наркотики на «легкие» и «тяжелые».
— Тут есть такой момент — как условна граница между плохой привычкой и аддикцией, так же условна и граница между фармакологическими препаратами и наркотиками. Более того, ведь многие наркотики изначально создавались, как медицинские препараты.
— Да, тот же ЛСД был разработан как медицинский препарат, и только со временем оказалось, что его можно использовать с совершенно другими целями. И кокаин поначалу применяли как медицинское средство лечения героиновой зависимости. И героин, который как лекарство никто уже, наверно, лет сто не производит, появился на рынке как мощнейший анальгетик. Компания-производитель «Байер» очень не любит вспоминать эту историю и была бы рада, если бы все о ней забыли. Потому что вскоре выяснилось, что действие этого «анальгетика» гораздо шире и он в состоянии затуманивать мозг. Героин стал популярен у богемы, а поскольку в те годы это был совершенно легальный препарат, хоть и недешевый, но те, кто мог его себе позволить, просто шли в аптеку и покупали немного кайфа. Несмотря на то, что в свое время чистый героин от компании «Байер» не калечил человека так стремительно, как современный уличный наркотик, но не надо иллюзий – и то, и другое – чистое зло.
Во все тяжкие
— Сегодня продажа наркотиков квалифицируется как преступление, а алкоголь и сигареты доступны любому гражданину, достигшему 18 лет? Почему так? Наркотики намного опаснее?
— В отношении того же героина это действительно так — зависимость от опиатов развивается намного быстрее, чем от алкоголя. Например, в США фармацевтические компании смогли убедить медицинское сообщество в том, что современные опиоидные анальгетики эффективно борются с тяжелыми болями и не вызывают зависимость. Результат — опиоидная эпидемия в стране. Только в 2016 году от передозировки обезболивающими в Америке умерли 42 тыс. человек.
Есть еще один важный момент, связанный с «уличными» наркотиками. Это бизнес, в котором крутятся огромные деньги, но никакого контроля за качеством уличного наркотика, понятное дело, нет. Часто, приобретая дозу, человек просто не знает, что попадает в его руки и организм. Он может только доверять дилеру, но, по-хорошему, правду не знает даже продавец. Если это таблетка, кто скажет, какое там на самом деле действующее вещество? Если порошок, который продают под видом героина или кокаина, — какое в нем содержится количество примесей? Продавец, замыкающий преступную цепочку, тоже преследует свои цели. Ему выгоднее продавать менее концентрированный наркотик, и что он там добавит от себя — мел, соду или любой белый порошок, никто никогда не разберет. Кроме того, в любом наркотике могут быть и бактериальные агенты или споры грибов. Какие именно препараты применялись в процессе изготовления — тоже никто никогда не узнает, кроме того, что наверняка это были химические соединения самого низшего качества, просто потому что они самые дешевые. И, естественно, люди, употребляющие такие вещества, начинают «разваливаться» на глазах, у них развиваются воспаления вен, страшные флебиты, потери зубов.
— Есть понятие хронических болезней, которые требуют длительного или пожизненного приема препаратов. Можем ли мы говорить о сопоставимом с наркотиками вреде подобного употребления фармакологических средств?
— Любое внешнее вмешательство в организм не проходит бесследно, но здесь очень многое зависит от принципов подхода. Вот, предположим, у нас пациент с хроническим бронхитом. Его замучил кашель, и он начинает лечиться кодеиносодержащими препаратами. Как действует кодеин? Он блокирует кашлевой центр головного мозга, и человек перестает кашлять не потому что прошло горло или очистились легкие, а потому что мозг больше не получает от легких импульс о том, что нужно прокашляться, чтобы освободить ткани от мокроты. Препарат просто блокирует определенный центр головного мозга. И если каждый день пользоваться кодеином, а не получать адекватного лечения, это приведет к тому, что бронхит будет усугублен бактериальной флорой, поскольку из легких не выводится мокрота, ее скопления и микробные компоненты осядут в легких и вероятность развития пневмонии на фоне бронхита повысится. Понятно, что когда человека раздражает кашель, он может принять таблетку, чтобы не мучиться на конференции или во время спектакля. Но постоянно «сидеть» на подобного рода препаратах и ничего другого не делать — это большая ошибка.
Мир без фармакологических препаратов уже невозможен, но это не значит, что их можно прописывать и принимать, не задумываясь о последствиях.
Тяжелое наследие
— Скажите, вы как генетик занимаетесь изучением проблемы зависимостей. Можно ли сказать, что у наркоманов, алкоголиков и вообще зависимых людей «поломка» происходит на генетическом уровне?
— В популярной литературе нередко появляются сообщения о том, что ученым удалось обнаружить «ген алкоголизма». Но такого гена нет и просто не может быть.
На вероятность развития зависимости влияет огромное количество факторов — и средовых, и биологических. Здесь эффект распределяется почти поровну с небольшим перевесом в пользу биологических причин. Поэтому их стоит рассмотреть в первую очередь.
Задумываться о роли генетических факторов в развитии зависимостей начали давно: было замечено, что алкоголизм имеет семейную природу. Во второй половине ХХ века проводились исследования гипотезы наследственного фактора, в том числе на близнецах, и она подтвердилась. В психогенетике часто применяется метод исследования приемных детей — когда сравнивают наличие какого-либо признака у детей, их биологических и приемных родителей. Так вот эти исследования показали, что в случае алкогольной зависимости у биологических родителей их дети с большей вероятностью будут страдать от алкоголизма в течение жизни.
— То есть генетические особенности лишают зависимых людей надежды на здоровое потомство?
— Конечно, те люди, чьи кровные родственники страдают от зависимостей, имеют более высокий риск аддиктивного расстройства в течение жизни. Повышение риска ни в коем случае не приговор, но здесь необходимо особое отношение к своему здоровью и здоровью и будущему своих близких. Необходимо работать с психологом, вкладываться в семью, отношения, всё время общаться с детьми и стараться, чтобы не обстоятельства управляли вами, а вы сами стремились к здоровому образу жизни.
— Может, людям с зависимостью лучше вообще не передавать свои гены и не рожать детей?
— Людям с зависимостями до того, как обзавестись детьми, необходимо самим встать на путь устойчивого выздоровления. Самые тяжелые последствия для ребенка наступают при употреблении алкоголя и наркотиков во время беременности.
— Ваша генетическая лаборатория работает при центре наркологии. Как генетика помогает борьбе с одним из самых страшных заболеваний зависимости?
— Генетика в наркологии в первую очередь занимается поиском и идентификацией вариаций генома, связанных с повышением риска развития наркологических расстройств. Чем больше таких вариаций мы обнаружим, тем дальше продвинемся в понимании развития этого сложного заболевания. Так что те исследования, которые мы проводим сейчас, еще принесут свою пользу в будущем.
Кроме того, современная генетика занимается разработкой и исследованием лекарственных препаратов. Мы подбираем наиболее эффективные и безопасные медикаменты на основе генетических тестов. За этим тоже большое будущее.
Вообще, генетика — удивительная область и она развивается по-своему непредсказуемо. Кто знает, какие открытия произойдут уже в ближайшее время и какой вклад это внесет в борьбу с заболеванием зависимостью? Но какие бы успехи и прорывы ни происходили в науке и медицине, здесь надо понимать, что самое важное и главное все-таки происходит на уровне личности. Все специалисты — от ученых до психологов — могут и должны помогать выздоровлению, но самое главное решение побороть зависимость и вернуться к нормальной жизни человек должен принять сам!
