Провокация и эксцесс: в Каннах смотрят кино про Голливуд и черный юмор
Наиболее ярким сопоставлением в рамках программы одного дня на Каннском кинофестивале стало столкновение двух национальных культур и творческих темпераментов — американца Квентина Тарантино («Однажды… в Голливуде») и корейца Пон Чжун Хо («Паразит»).
Тарантино, в отличие от большинства участников, исправно посещал просмотры фильмов других авторов в период своего краткого пребывания на фестивале. Он предложил киноманский образ Голливуда как культуры «низких» жанров в трактовке культовых звезд — Леонардо Ди Каприо, играющего роль популярного актера фильмов серии «В» и спагетти-вестернов, и Брэда Питта в роли его друга, дублера и каскадера.
Избрав переходный период в истории кино как искусства и индустрии (1969 год), неистовый Квентин бесстрашно смешивает мифы, реальность и собственные фантазии в зрелищном коктейле. Восхищает и любителей кино, и массовую аудиторию, порождая одновременно множество вопросов о соотношении игры с действительностью.
Энтузиазм автора и мастерство исполнителей несомненны. Конкретные решения и сюжетные допуски более сомнительны, но Тарантино, безусловно, завоевал право на провокацию, которую он использует, начиная с самых первых фильмов. В отличие от Альмодовара, он сохраняет эту способность и по сей день.
Не буду разрушать спойлерами первые впечатления от фильма отечественных зрителей. Картина выйдет на российские экраны 8 августа, вероятно, в измененном монтаже. Режиссер заканчивал ее в спешке, чтобы успеть к фестивалю, и запретил принятый здесь повторный показ на том основании, что монтаж будет доработан (это, вероятно, снимет большинство нынешних претензий).
Фильм Пон Чжун Хо (автора знаменитой «Окчи», показанной два года назад здесь же, в Каннах) сближает с работой американского режиссера бесшабашность зрелищных эффектов и черный юмор. Правда, в «Паразите» значительно больше восточной кровавости и бьющих по нервам эксцессов. История о том, как нищая семья (отец, мать, сын и дочь) обманом проникает в семью богатую и относительно благополучную, завоевывает ее расположение и безжалостно эксплуатирует, до боли напоминает «Елену» Андрея Звягинцева вплоть до зеркальных отражений. Но там, где российский режиссер зверски серьезен, его корейский коллега издевательски раскован, постоянно вызывает смех в зале эксцессами расправы и символически разбушевавшейся природы.
«Паразит» постоянно генерирует самодовлеющие эффекты — сродни гэгам американской «комической» школы немого периода, что и сближает его с киноманом Тарантино. И та, и другая лента по-своему вписываются в игры нынешнего фестиваля с популярными жанрами, в первую очередь с фильмами ужасов. Правда, и Тарантино, и Пон Чжун Хо отказываются от необходимых сверхъестественных компонентов и заменяют их эстетскими играми и свободой вымысла. В финальных эпизодах «Однажды… в Голливуде» Тарантино гораздо эффективнее (и эффектнее) использует стилистику фильмов ужасов, нежели Джим Джармуш в картине открытия, где воочию фигурируют живые мертвецы.
А параллельно Каннскому кинофестивалю, наглядно воплощая конкуренцию между кино и сериалами, более 19 млн зрителей во всем мире с замиранием сердца следили за финальными эпизодами «Игры престолов», воплотившей сходные принципы зрелищности и жанровой специфики, вплоть до живых мертвецов, потерпевших поражение и в сериале, и по воле Тарантино, но побеждающих у Джармуша и на каннских экранах.
