«Чем большего вы достигли, тем менее востребованы»
Михаил Шемякин славится своей многогранностью. Он активно работает как декоратор, скульптор, театральный постановщик. Впервые за 25 лет художник решил представить широкий спектр своих творческих интересов в одной экспозиции. В Московском музее современного искусства проходит выставка «Метафизическая мастерская». «Известия» посетили ее в компании автора.
— Вы работали с разнообразными материалами. Но представить, что картину можно создать, используя гербарий, сложно. Только присмотревшись к этой мозаике на полотне, увидишь, что каждый прямоугольник в ней — это лепесток цветка или лист дерева.
— Если мастера мозаики работают с камнями или с цветным стеклом, я для себя нашел иной материал — листья и цветы. Сухие лепестки и листья — очень хрупкий материал. Создавать цветную композицию из гербария очень сложно. Если ошибся, насмарку вся работа.
Из сотен тысяч листов и лепестков, собранных мною по всему миру, я выкраиваю крошечные фрагменты. Сначала ланцетом вырезаешь прямоугольник, боясь ошибиться на миллиметр. Затем пинцетом накладываешь вырезанный лепесток на клейкую поверхность. Нельзя кашлять, чихать, нельзя даже дышать сильно, потому что в этот момент лепестки могут разлететься.
Художник и скульптор Михаил Шемякин
— Как вам пришла идея использовать сухоцветы в качестве материала?
— 12 лет собирал листья и лепестки. Со всего света привозил растения. Понравится — вкладываю в записную книжку, а потом начинается процесс обработки растения. Адская работа.
— Что же адского в гербарии?
— А вы знаете, что цвет в растениях недолговечен? Кладешь в папку 20 лепестков алой розы, а через год вынимаешь желтые или коричневые листы. Они просто выгорают. Даже в темноте происходит изменение цвета.
Чтобы подобрать красный цвет, надо из многочисленных сортов найти розы, которые сохраняют его в гербарии. Их очень немного. Самые устойчивые к свету и времени анютины глазки. Их синий оттенок невозможно найти в других цветах.
— Серия работ, на которых в разных вариантах изображены греческие амфоры, будто бы была создана, чтобы продемонстрировать кракелюры (трещинки) на поверхности сосуда.
— Эти картины — мое посвящение керамике. Я с 1961 года работаю над проблемой фактур. Создание кракелюров — сложная техника. На картине амфоры созданы из пасты, которая накладывается определенными слоями, но, чтобы на ней появился кракелюр, ее надо в солнечную погоду высушить на улице. Через час паста на картине начинает трескаться. То, что в керамике называется «цек».
Михаил Шемякин
Помню, как в начале 1970-х, впервые попав в Японию, я пришел на выставку, где были маленькие чашечки. Кривые, серые с трещинками, но это было так красиво... Я подумал: «Боже мой! Куплю всю эту выставку». Но мой пыл охладили цены. Оказалось, что самая дешевая чашка стоит $5 тыс., а самая дорогая — $150 тыс.
Я поинтересовался у пожилого японца, которому было лет 100, но выглядел он на 50, в чем дело, почему так дорого? Желтоватой, усохшей ручонкой он поднес чашку к свету и сказал: «Видишь эту трещинку? Разве не стоит она 150 тысяч?» Старик показал мне, насколько мы, европейцы, отсталые в своем эстетическом восприятии мира.
— Да он поэт...
— Да. И для них трещина стоит столько. Моих денег хватило на самую дешевую чашечку. Теперь очень дорожу ею. Как-то в Америке чуть было не лишился драгоценной чашечки. Переезжая из городской квартиры за город, отправил своего помощника-художника, окончившего Академию художеств в Варшаве, забрать всю оставшуюся мелочь. Когда я разобрал коробки, не нашел чашечки. Спрашиваю: «Стефан, а где моя японская чашечка?» — «Не было».
Мы с супругой ночью помчались искать ее. Вломились в мастерскую: всюду бумага, пивные бутылки, а в раковине, полная окурков, стояла эта чашечка. Вот вам отношение европейца и японца к старине. Поэтому в своих работах я показываю, насколько могут быть интересны трещины и усложненные серый и белый цвета.
— Недавно состоялась премьера мультфильма «Гофманиада», к которому вы приложили руку. Выхода его ждали полтора десятка лет.
— В итоге к этому фильму я имею небольшое отношение. Я категорически отказался от авторских прав, потому что считаю его неудачным. Всё взял в свои руки режиссер Станислав Соколов. Куклы и первая декорация сделаны по моим эскизам. Всё остальное — работа Соколова.
— Что вас не устроило?
— Соколов — профессиональный художник, превосходный педагог, но, к сожалению, так и не сумевший выбраться из стиля мультиков 1960-х. А на дворе совсем иное, сложное и постоянно меняющееся время. Другие дети, другая молодежь, насмотревшаяся «Матриц», наигравшаяся в компьютерные игры. Заинтересовать и увлечь их могут только фильмы, создаваемые на самом высоком эстетическом уровне.
Гармония и эстетика, отсутствующие в сегодняшнем мире, могут ошеломить и увлечь. Это я говорю, исходя из опыта моей работы над балетом «Щелкунчик». Вот уже 18 лет он, объездив многие страны, не сходит со сцены Мариинского театра. И секрет успеха — в эстетическом подходе к декорациям, костюмам и бутафории. А создатели «Гофманиады» отстали от времени. Это всё из прошлого века. Когда сообщили, что фильм все-таки выпускают, мой адвокат написал: «Имени Шемякина как главного художника в титрах не будет». Но они всё равно используют мое имя, и это очень скверно.
— Почему вы так переживаете за молодежь?
— Сейчас очень сложный период. Количество информации растет не по дням, а по часам. Молодежь путается, тонет в ней. Нет направления для сознания, формирования правильного мышления. В такой ситуации могут помочь учителя, а они сами неучи.
Однажды приехала ко мне во Францию группа педагогов из Ханты-Мансийска. Это художники, которые преподают в художественных заведениях. Меня удивила в них некая необразованность. Я уж не говорю о знании художников, скульпторов, но не знать, кто такой Рабле — вы меня извините! Что в таком случае можно требовать от их учеников?
Михаил Шемякин
В свое время мы были отрезаны от всего и тем не менее знали очень много. А сегодня вроде бы бери информацию, греби лопатой, а знаний никаких. Желания изучать, постигать у нынешней молодежи я не замечаю. В Петербурге и Москве порой наблюдается некая легковесность. Зато очень много талантливой молодежи в глубинке. Она там активная и с большей потенцией.
— Как вы набираете своих студентов?
— Рассматривая досье абитуриента, интересуюсь, что он ждет от своей карьеры художника. И если вижу, что он хочет известности, даже не рассматриваю работы. А если я наталкиваюсь на молодого художника, который пишет: «Я дня не могу прожить, чтобы не рисовать» — такой студент мне интересен.
— Он должен уметь рисовать?
— Не обязательно. Обучить рисованию можно и обезьяну. А научить человека мыслить довольно сложно. Начиная занятия, я говорю ребятам, что наша профессия отличается от профессии сапожника, пирожника и дизайнера одежды. Для них, чем лучше кожа, лучше колодка, крем и тесто, ткань и крой, тем больше вероятность успеха.
В нашей профессии наоборот — чем дальше вы идете, чем большего вы достигли, тем менее вы востребованы. Судьба художника зачастую сложна и чаще всего печальна. Вспомнить хотя бы Винсента Ван Гога. Написав тысячи картин, при жизни он продал всего одну.
И спрашивается тогда, а для чего этим заниматься? И что же в награду мы имеем? А наградой для вас будет радость творчества, не доступная для столь многих. Поэтому считайте себя избранными и благодарите Бога!
— Ваш вклад в образование заключается еще и в вашем совместном с Институтом лингвистических исследований РАН проекте. Вы взялись ни много ни мало за возрождение русского языка.
— Мы не по дням, а по часам теряем живой русский язык. А поток ненужной информации, который, как помои из ведра, выливается ежедневно на нашу голову, нивелирует необходимость знаний. Недавно я купил словарь, в нем 1,5 тыс. русских слов. Изучив его, отправился на разговор с большим чиновником. Решил поговорить с ним о языке.
Положил словарь и сказал: «Будьте любезны, откройте и найдите хоть одно русское слово». Не смог найти ни одного. Полторы тысячи слов! Дошло до абсурда. «Антибэби». Вы знаете такое слово? Нет его ни в русском, ни в английском языке. Но в той книженции указано, что оно пришло из английского языка и означает противозачаточное средство.
Михаил Шемякин
И подобная ерунда внедряется в головы молодежи. А то, что является нашим настоящим богатством, ликом духовным, — русский язык — просто-напросто исчезает, растворяется. Вы сами замечали наверняка, что мы говорим телеграммным, суконным языком.
— А еще языком соцсетей.
— Поэтому я давно занимаюсь созданием словаря, в который входят старые, забытые русские слова. В свое время первый этим начал заниматься Гоголь. Он создал словарь забавных слов, которые люди должны знать, запоминать и использовать.
Второй — Солженицын, который с 1947 года начал заниматься словарем и сделал его незадолго до своего ухода. Он назвал свой труд «Русский словарь языкового расширения». Этот проект был очень интересный, но очень неудачно преподнесен: мелкий текст, нет аналитической структуры. Александр Исаевич просто выложил всё по алфавиту. Наверняка он является полезным и нужным для литераторов, а я, кроме того, хочу заинтересовать детей разных возрастов и взрослых, независимо от их профессий.
— Что вы предлагаете?
— Хочу возрождать язык через изобразительный материал. Мы говорили с Константином Эрнстом о возможности сделать совместно с «Союзмультфильмом» детскую программу, в которой бы показывали мультфильмы по полторы-две минуты. И в каждой серии рассказывалось бы от имени персонажа с интересным именем любопытная история. Допустим, выскакивают два смешных мужика Оберюхтя и Жвака, то есть растяпы по-старому. В руках они несут тюни и тюньки. Тюни — это женские обрезанные валенки, тюньки — большие мужские валенки. Малышне это очень может понравиться. А если будут еще и картинки, быстрее запомнится.
— Добро от Эрнста уже получили?
— Константина Львовича я знаю десятилетия. Когда я рассказал ему об этом русском проекте, выяснилось, что он с восьми лет собирает уникальные буквари. И у него их свыше ста. Я тоже коллекционирую азбуки. Константин Эрнст давно интересуется, как через картинку представить букву и слово.
Ведь некоторые старые русские слова, в зависимости от региона, имели противоположное значение. Например, в одной области одно слово обозначало «руку», а в другой — «ногу». А другое слово могло быть и «лаской», и «побоями» одновременно. Это тоже интересно показать в картинках.
Розыгрыш билетов на выставку Михаила Шемякина в ММОМА — в спецпроекте «Известий».
Михаил Шемякин родился 4 мая 1943 года в Москве. Его первая выставка состоялась в редакции журнала «Звезда». В 1967 году основал группу художников «Петербург». В 1971 эмигрировал во Францию. В настоящее время живет и работает в России, Франции, США. Лауреат Госпремии Российской Федерации, премий «Золотая маска», «Золотой софит», «Петрополь».
