«В изоляции оказались США, а не Иран»
Иран оставляет за собой право выйти из «ядерной сделки», если ее выполнение станет невыгодно Тегерану. Об этом в интервью «Известиям» заявил посол исламской республики в Москве Мехди Санаи. Он также отметил, что позиции наших стран по ключевым вопросам мировой политики совпадают.
— На каких условиях Иран продолжит придерживаться положений «ядерной сделки»? Если вслед за США из нее выйдет еще одна страна, будет ли это означать, что Иран расторгнет соглашение?
— Прежде всего я хотел бы отметить, что у Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) есть две особенности. Первая заключается в том, что соглашение не является двусторонним. Оно международное и к тому же одобрено резолюцией Совета Безопасности ООН. Во-вторых, Иран и другие участники СВПД взяли на себя определенные обязательства, которые должны выполнять. Случилось то, что один из участников этого соглашения незаконно вышел из договоренности. Иран — с учетом международного статуса этого плана — проявляет большую выдержку и терпимость и до сих пор выполняет те обязательства, которые взял на себя. Мы заинтересованы в получении экономической выгоды, зафиксированной в этом соглашении. Однако если Иран перестанет получать выгоду из-за выхода одного из участников, мы, естественно, оставляем за собой право тоже выйти из соглашения.
Сейчас международное сообщество как раз осуждает Соединенные Штаты за их незаконный выход из договоренностей. Всем очевидно, что ответственность за принятые решения лежит на государстве, а не на одном человеке. Не может человек, заняв пост президента, нарушать договоренности предыдущего лидера. Гаагский суд вынес решение, согласно которому США осуждаются за их выход из СВПД и санкции против Ирана. Остальные пять участников СВПД проводят с Ираном на полях ООН встречи с обсуждением дальнейших шагов по развитию этого плана. Всё это показывает, что после выхода из «ядерной сделки» в изоляции оказались США, а не Иран.
Иран является ответственным членом международного сообщества. И те отчеты, которые выпускает МАГАТЭ, а их более 12, показывают, что Иран привержен своим обязательствам. Европейский союз также прикладывает усилия для того, чтобы выработать финансово-экономический план торгового сотрудничества с Ираном. Этот механизм будет запущен в ноябре 2018 года. Россия и Китай, безусловно, играют очень важную роль в процессе реализации СВПД. Я хотел бы отметить, что роль РФ заслуживает восхищения. Москва всегда очень решительно и прозрачно выступала за продолжение его реализации.
— Что принесут новые санкции, которые США планируют ввести в начале ноября? Как себя в связи с этим ведут европейские компании, покидают ли они иранский рынок?
— Все те санкции, которые Вашингтон хотел ввести, он уже ввел. Для ноября ничего не осталось. Естественно, некоторые европейские компании имеют большие интересы в США и покинули территорию Ирана, например компания Total. Но очень многие компании до сих пор активно действуют на иранском рынке и имеют намерение продолжать свою деятельность.
Я думаю, что тот метод, который применяют США, приводит к тому, что компании начинают задумываться в долгосрочной перспективе о снижении своей зависимости от американской экономики и от доллара. В условиях санкций роль крупных компаний будет снижаться, в отличие от малого и среднего бизнеса. Санкции — малоприятная вещь. Они оказывают негативное влияние, и в первую очередь на обычных людей. Но факт заключается в том, что американский метод заставил все страны мира и даже друзей Вашингтона задуматься о том, что нужно в первую очередь опираться на свою национальную экономику и снизить зависимость от США.
Санкции не в состоянии сломать экономику Ирана. Они не могут расшатать решимость иранского народа и иранских лидеров. Ограничения, безусловно, оказывают локальное влияние. Но Иран этот путь уже проходил. Мне хотелось бы отметить две принципиальные особенности политики Ирана на этот счет. Тегеран опирается в первую очередь на внутренние источники и на внутренние возможности. Мы это называем экономикой сопротивления. При таком подходе существенно снижается зависимость от экспорта энергоносителей. За последние годы ненефтяной сектор экономики Ирана обеспечил более 50% бюджета. Во-вторых, мы развиваем отношения с нашими соседями. Это те страны, с которыми мы близки исторически и культурно и на которые трудно оказать влияние извне. Развитие отношений с соседними государствами является особенностью иранской внешней политики.
В конце концов, меры, предпринятые США привели к снижению экспорта иранской нефти, но, с другой стороны, цена на нее возросла, что мы и наблюдаем на рынке.
— С 2015 года Россия и Иран ведут разговор о строительстве Каспийской железной дороги. На какой стадии находится этот проект сейчас?
— Хотел бы отметить, что существует такой проект — международный транспортный коридор Север–Юг. Я считаю, что он принесет пользу всем государствам, так или иначе связанным с этим проектом. К сожалению, за последние 20 лет ему не было уделено должного внимания, его надо было реализовывать раньше. Лидеры России, Ирана и Азербайджана уже два раза встречались на трехстороннем саммите — в Баку и Тегеране. И оба раза показали решимость перевести проект в практическую плоскость. Думаю, для его реализации нужно предпринять несколько шагов. Во-первых, Индии и некоторым странам Персидского залива необходимо обратить внимание на экономические преимущества этого коридора. Ирану, России и Азербайджану следует выработать механизм, при котором заинтересованные страны можно было бы активизировать или, по крайней мере, пригласить к участию в проекте. Во-вторых, нужно, чтобы и транспортные компании из Ирана, России, Индии и других стран тоже были задействованы в этом проекте. Чтобы завершить маршрут от Индии до Санкт-Петербурга, осталось проложить всего 160 км железнодорожных путей. Это участок между Астарой в Азербайджане и иранским Рештом.
Начало движения поездов на железнодорожном участке Яндыки–Оля (Астраханская область) — часть международного транспортного коридора Север–Юг, который будет соединять Россию, Иран, Индию и страны Юго-Восточной Азии
Между нашими железнодорожными компаниями идет очень интенсивное взаимодействие на двустороннем уровне. Мы договорились о локализации производства грузовых вагонов на территории Ирана. Работаем над электрификацией и развитием восточной ветви маршрута Север–Юг продолжительностью 450 км. Надеюсь, что как западная, так и восточная ветви этого коридора получат свое дальнейшее развитие и все выгодополучатели смогут завершить проект к старту следующего саммита, но пока конкретных сроков сдачи в эксплуатацию не определено.
— Иран заключил сделку с Airbus и Boeing на покупку авиалайнеров. После введения американских санкций последний сразу же ее разорвал. На какой стадии находится аналогичная сделка с Airbus? Смогут ли российские самолеты в случае ее срыва удовлетворить иранскую потребность в авиатранспорте?
— Я хочу отметить, что Иран может российские самолеты приобрести не вместо Airbus. Иран одновременно вел переговоры и с российскими коллегами по приобретению воздушных судов. У нас вызывают интерес два типа — Sukhoi Superjet 100 (SSJ-100) и МС-21. Последний пока проходит ряд испытаний и недоступен для покупки. Что касается SSJ-100, то Иран заинтересован в приобретении подобных бортов. Нам нужны небольшие самолеты, так как иранские аэропорты, находящиеся в провинциях, не могут принять суда большого размера. На протяжении трех лет иранские авиакомпании передавали просьбы компании-производителю SSJ-100 с целью приобретения самолетов. К сожалению, есть одна загвоздка. Компания должна получить разрешение у американского поставщика некоторых комплектующих. Я очень надеюсь, что этот вопрос будет урегулирован. Во всяком случае, сейчас идет речь о снижении зависимости от американских комплектующих. Иранская сторона ждет, когда этот вопрос будет окончательно решен и можно будет приступить к закупкам. Хочу отметить, что два меморандума о взаимопонимании были подписаны с компанией-производителем «Сухой».
Самолет Sukhoi Superjet 100 выполняет демонстрационный полет на Международном авиационно-космическом салоне МАКС-2017 в Жуковском
В целом я должен сказать, что в вопросах авиации, космоса, строительства электростанций, железнодорожного транспорта и других у нас имеются самые серьезные намерения развивать сотрудничество с Российской Федерацией. Надеюсь, что во всех вышеперечисленных сферах сотрудничество будет вестись активно и на благо наших народов.
— Как идет процесс по отмене виз между двумя странами?
— Что касается упрощения выдачи виз, то за последние годы мы подписали два документа в этой сфере. Принято соглашение об упрощении выдачи виз представителям предпринимательского и научного сообщества, деятелям культуры. А второй документ касается отмены виз для групповых туристических поездок. Это тот опыт, который накоплен Российской Федерацией в работе с Китайской Народной Республикой. Документ о безвизовых групповых поездках подписан в 2017 году, но в практическую плоскость еще не переведен. Сначала надо, чтобы туристические агентства, туристические организации наших стран подписали совместный план действий. После этого они перейдут к реализации на деле подписанного документа. Ожидаем, что совместный план действий скоро будет подписан между туристическими организациями двух стран.
Город Кум, Иран
Знаете, ко мне обращается очень большое количество людей с просьбой поспособствовать упрощению визового режима. Иранцы очень заинтересованы получать российскую визу в более упрощенном виде, например в аэропортах. Также хотят получать визу с расширенным сроком пребывания. Очень много иранских туристов приезжает в Россию. Я надеюсь, что в недалеком будущем дойдем до этого и отменим визы полностью.
