В Тегеране прошел саммит лидеров России, Турции и Ирана в астанинском формате по сирийскому урегулированию. По его итогам принята Тегеранская декларация, в которой подтверждена решимость «продолжать активное сотрудничество в целях продвижения политического процесса в соответствии с решениями Конгресса сирийского национального диалога в Сочи и резолюцией 2254 Совета Безопасности ООН». Также стороны предложили созвать международную конференцию по беженцам и договорились провести следующий саммит в Москве.
Главной темой обсуждения стала ситуация в Идлибе — последнем оплоте боевиков и террористов, противостоящих правительству Сирии. Стоит отметить: задолго до саммита многие выражали опасения, что разногласия по Идлибу, в котором сильны позиции Турции, станут началом конца успешно действующего с января 2017 года астанинского формата.
Разночтения сторон проявились уже при обсуждении итогового документа: между лидерами трех стран завязалась открытая дискуссия по формулировкам, которые следует включить в итоговый текст декларации. Турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган настаивал на внесении в текст слов о перемирии в Идлибе и сохранения за ним статуса зоны деэскалации. Причем, по его словам, важно, чтобы к перемирию присоединились и террористические группировки.
Однако российский президент Владимир Путин аккуратно поправил своего коллегу, заметив, что вышеназванные воюющие стороны не участвуют в переговорах в Тегеране. А иранский президент Хасан Рухани подчеркнул, что общим является требование к террористам «сложить оружие и мирным путем продолжать добиваться своих политических целей, если они у них есть».
В итоге вместо предложенных Эрдоганом слов о «перемирии» в тексте декларации было записано, что страны-гаранты «рассмотрели положение в Идлибской зоне деэскалации и решили искать пути урегулирования там в соответствии с вышеуказанными принципами и духом сотрудничества, которым характеризует астанинский формат».
Слова Эрдогана о перемирии стали лишь сигналом для внутренней аудитории и тех, кто надеялся, что он займет более жесткую позицию в этом вопросе — вплоть до отказа подписать итоговый документ. Но уход Турции из астанинской тройки не реализовался.
Турция, подписавшаяся под сохранением духа Астаны при решении проблемы Идлиба, теперь должна будет усилить работу с подконтрольными ей группировками в Идлибе и содействовать тому, чтобы террористы, в том числе десятки тысяч иностранцев, сдали оружие или покинули регион.
Здесь есть много подводных камней. Ведь ранее Турция не форсировала события в этом направлении, так как многие группировки в Идлибе были подконтрольны ей с самого начала конфликта в Сирии.
У Эрдогана есть сильный соблазн остаться в Идлибе как можно дольше. На словах он декларирует верность принципу территориального единства Сирии. На деле Турция создала своего рода протекторат на северо-западе соседней страны — в непосредственной географической близости к американскому протекторату на восточном берегу Евфрата.
Время и ресурсы позволяют Эрдогану какое-то время вести такую игру. Однако они ограничены в силу многих факторов. Тем более что в Тегеранской декларации подчеркивается, что стороны отвергают все попытки «создать новую реальность на местах» и выражают свою решимость противостоять «сепаратистским повесткам дня».
Накануне тегеранского саммита появились сообщения о том, что российские и турецкие военные в ходе пятидневных консультаций достигли прогресса в деле координации своих действий в Идлибе. Предполагается, что Турции будет дано время на выполнение задачи по освобождению зоны от группировок, классифицируемых как террористические. Подразделения российской военной полиции будут введены в Джиср-аш-Шугур и другие места. Сирийская армия останется на своих позициях, но в Идлиб вернется сирийская гражданская администрация.
Турецкая сторона обязуется разблокировать дороги, изъять тяжелое вооружение у боевиков, обеспечивать общую безопасность и не допускать атак беспилотников по базе в Хмеймиме. Турки предложили также создать совместный с Россией и Ираном разведывательный центр для координации ударов по террористам.
Отмечу, что российские самолеты с 4 сентября возобновили нанесение точечных ударов по позициям в Идлибе, что косвенно подтверждает вышеприведенную информацию.
Геополитический расклад заставляет Турцию действовать сейчас в рамках астанинского формата и координировать свои шаги с Москвой и Тегераном. И ожидать каких-либо резких изменений нынешнего курса Анкары в краткосрочной перспективе не представляется возможным.
Говоря футбольным языком, мяч сейчас на турецкой стороне. От Анкары теперь во многом зависит, как будут развиваться события в Идлибе и во всем регионе.
Автор — эксперт-политолог, представитель общины Ассирийской церкви Востока в Москве
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
