Гончая любви: Кейт Буш заставила шоу-бизнес жить иначе
30 июля британке Кейт Буш, одной из самых необычных звезд поп-музыки последних сорока лет, исполняется 60 — и портал iz.ru решил напомнить, чем Кейт знаменита в мире и чем особенно мила российским поклонникам.
Русский след
Быть меломаном в СССР середины 1980-х, да еще в провинции, было увлечением не из легких. Конечно, доступ к западной музыке стал неизмеримо проще, чем во времена «битлов» или Элвиса (благодаря волшебным маленьким коробочкам с пленкой, называвшимся компакт-кассетами), да и лондонского чудесника Севу Новгородцева, информировавшего бывших соотечественников о новых капризах поп-моды, глушили уже не так рьяно, но записи по-прежнему «доставали». Источником новинок были немногочисленные «выездные» счастливцы, привозившие «пласты» для личных коллекций и на продажу, — и тут уж всё зависело от их личных вкусов (часто тех еще) и от благосклонности таможни (торжественное сожжение изъятых на границе идеологически вредных дисков Motorhead и Iron Maiden ТВ демонстрировало уже в самый разгар гласности и перестройки, в 1987 году). Так что в подмосковной школе, где учился автор этих строк, любой, кто слушал Duran Duran или Depeche Mode, мог претендовать на звание продвинутого, а поклонник Genesis и Питера Гэйбриела автоматически попадал в ряды эксцентриков-интеллектуалов. «Металлисты» составляли отдельную диковатую касту; остальные более-менее равнодушные переписывали друг у друга «итальянцев» и входивших в фавор Modern Talking (против сладкоголосых немцев к тому же ничего не имели против ни таможня, ни телецензура).
Принесенная кем-то в класс кассета с никому неведомой певицей отправилась по рукам и магнитофонам — и вызвала бурные споры. В самом деле, что это было? Попсовые фортепианные пассажи соседствовали с потусторонними синкопированными ритмами, а последняя песня, начинавшаяся как лирическая баллада, в припеве вдруг переходила в истошный вопль: «Babooshka, Babooshka, Babooshka-ya-ya!» «Песня про бабУшку» моментально стала хитом местного значения — впрочем, не только в одной отдельно взятой школе. Кейт Буш была в СССР не так уж известна, но те, кто услышал ее тогда, влюбились раз и навсегда. Возможно, причиной была именно эта «русскость» (песня, впрочем, не про старушку — Кейт в одном из интервью признавалась, что совершенно не знала истинного значения слова на русском; по-английски так называют традиционный для нашей культуры головной женский платок, его и надевает лирическая героиня, чтобы не быть узнанной).
Сейчас, наверно, трудно поверить, но в те времена любой западный артист, хоть как-то рефлексировавший на темы, связанные с Россией и — шире — Советским Союзом, находил здесь благодарную аудиторию (при этом цензура обычно предпочитала перебдеть: из лицензионной пластинки Boney M, выпущенной на «Мелодии», была исключена песня Rasputin). Такое внимание к нам, укрытым железным занавесом — и не со стороны патентованных «друзей социализма», а от артистов, так сказать, незаинтересованных инвалютным рублем, — давало ощущение, что мы существуем не в культурном вакууме, а остаемся частью того большого мира, который, как сетовала Ахматова, у нас украли. Именно это даруемое ощущение сопричастности было залогом популярности на одной шестой суши даже таких откровенных халтурщиков, как немецкий псевдоказаки «Чингисхан» — несмотря даже на фантастические по своей дикости «народные» толкования их песни про Moskau. В случае с «Чингисхан» или с Крисом де Бургом, певшим про лунный свет и водку, меломанам было просто приятно; но вот Кейт Буш молва приписывала русские корни — благо в других ее песнях чуткое ухо слышало не только рояль, но и балалайку (на ней, кстати, играл брат Кейт, мастер-лютье).
Просто англичанка
На самом деле Кейт родилась в обычной семье обычного провинциального английского доктора, в городке Бекслихет в графстве Кент. Мать ее, впрочем, была ирландкой — а с этим народом у нас и впрямь существует какая-то мистическая внутренняя связь. Счастливое детство в большом деревенском доме, занятия на фортепиано, первые опыты сочинения песен и нечаянная удача, определившая всю остальную жизнь. Один из друзей семьи был знаком с гитаристом Pink Floyd Дэвидом Гилмором и убедил его послушать домашнюю запись 17-летнего дарования. Гилмору понравилось настолько, что он оплатил студийное время, чтобы сделать качественное демо нескольких песен и убедил фирму EMI серьезно заняться Кейт. Но в те благословенные времена даже акулы шоу-бизнеса умели ждать: два года Кейт занималась вокалом, изучала сценическое движение и, собственно, заканчивала школу. И писала песни: около 200, часть из которых и сегодня можно найти на просторах интернета. Лишь в 1978 году она выпустила дебютный альбом, The Kick Inside, мгновенно завоевавший сердца и хит-парады. Сама же миниатюрная девушка с огромными глазами, на обложки сфотографированная с огромным воздушным змеем, стала одним из самых необычных секс-символов рок-н-ролла — без нарочитой вульгарности Мадонны, без богемного шика Дебби Харри, без блаженного хиппизма уже покойной Дженис Джоплин.
В дальнейшей карьере Кейт Буш были взлеты и падения — хотя даже самый ее неудачный с коммерческой точки зрения (и разруганный в свое время критикой) альбом 1982 года The Dreaming ныне считается абсолютной классикой. Но главное — она сумела изменить саму парадигму существования женщины в мире рок-н-ролла, причем сделала это намеренно и с полной уверенностью в себе. «Мужская» музыка — не вся, но хорошая — по-настоящему бьет по тебе. По-настоящему ставит тебя к стенке, я это то, чего я хочу добиться. Я хочу, чтобы моя музыка была агрессивна, проникала в самое нутро. Не так уж многим женщинам это удавалось», — говорила в интервью 18-летняя Кейт, еще до славы, просто подающая надежды певица, выступающая в лондонских клубах. Ей удалось это в полной мере — до нее женщина могла быть голосом группы, могла успешно петь чужие песни, но мало у кого получалось выступать и автором, и исполнителем — и добиться настоящей славы. Вспоминаются разве что Кэрол Кинг и Джони Митчелл — но первая была прежде всего известным композитором, с парой десятков хитов для других исполнителей, к моменту начала сольной карьеры, а вторая, несмотря на несомненное свое значение для культуры (без приставки «поп»), всё же всегда была сориентирована на достаточно узкую аудиторию, способную воспринимать сложный материал на стыке фолка и джаза.
Нарушать все правила
Кейт Буш разом нарушила все негласные табу и сформировала культурный архетип «девушки за роялем», который мы наблюдаем и по сей день — от Тори Эймос и Риджины Спектор до Кейти Мелуа и в конечном счете Монеточки. Кроме того, буш едва ли не первой — задолго до Мадонны (кстати, они ровесницы) с ее железной хваткой заставила шоу-бизнес играть по своим правилам. Но там, где мисс Чикконе проявляла чудеса оппортунизма, лишь бы отвоевать себе хоть еще один сантиметр на пути к успеху, Буш использовала иную стратегию: стоять на своем до последнего. После первого турне в 1979 году, омраченного смертью одного из техников группы в результате несчастного случая, Буш решила, что «жизнь на дороге» не по ней, и категорически отказалась от живых выступлений (кроме редких появлений на благотворительных концертах, она держала слово три с лишним десятка лет). «Она всегда вела себя как настоящая королева, без эффектных поз и прочей поп-шелухи. Она просто говорила тебе, что будет (или не будет) делать то-то и то-то — и ты сразу понимал, что никак повлиять на решение этой невысокой женщины ты уже не сможешь», — признавался один из боссов EMI, работавший с Буш в начале 1980-х. При этом, как признают все, кому доводилось иметь с ней дело, Кейт умеет являть чудеса тактичности и гостеприимства: так, она поразила режиссера Джимми Мураками, приглашенного снимать клип для песни King Of the Mountain, предоставив ему вертолет для поездки к ней домой из Лондона и обратно («чтобы вам не пришлось тратить время на дорогу и страдать в пробках»).
И в отличие от многих — увы, слишком многих — коллег Кейт Буш не склонна тратить деньги на тонны наркотиков, спортивные авто и дворцы в Малибу. Свои солидные гонорары она еще в 1980-е пустила частью на уединенное поместье с собственной студией в английской глуши, частью — вложила в пенсионные накопления. И, судя по той творческой свободе, которой пользуется уже несколько десятилетий, не прогадала. Благодаря своей унаследованной явно от степенного отца рассудительности она спокойно смогла удалиться из музыки на 12 лет после рождения сына — и триумфально вернуться вновь. Потому что (что редкость в эстрадном мире) ее искренне ждали поклонники — без сенсационных статей в желтой прессе (собственно, и о рождении Берти стало известно лишь спустя год после его появления на свет), без участия в реалити-шоу, без обычных ужимок и прыжков, с помощью которых стареющие звезды пытаются не дать о себе забыть. О Кейт, как бы банально это ни звучало, продолжали напоминать ее песни.
Она почти не дает интервью, не появляется на светских мероприятиях, живет где-то среди прославленных «Собакой Баскервилей» девонширских болот, выпускает альбомы раз в десять лет (или по два в год — как посетит вдохновение). Темы для песен она выбирает тоже не всегда понятные широкой публике: ее главный хит, Wuthering Heights (1978), основан на романе Эмили Бронте «Грозовой перевал», альбом Hounds Of Love («Гончие любви», 1985) рассказывает историю тонущей в Северном море женщины — и при этом спихнул с первого места в британском хит-параде Like a Virgin Мадонны. Литература вообще мила сердцу Кейт: так, она положила на музыку знаменитый монолог Молли Блум из финала джойсовского «Улисса». А еще у нее есть композиция, весь текст которой состоит из перечисления 117 знаков числа «пи» (что, конечно, уже указывает на математический склад ума). Тем не менее билеты на ее концерты в лондонском «Хаммерсмит-Аполло» осенью 2014 года были распроданы за 15 минут после поступления в продажу (при этом к планировавшимся первоначально 15 выступлениям добавили еще семь по требованию публики). Публику можно понять — на песнях Кейт в конечном счете выросло уже несколько поколений меломанов. Впрочем, она осталась верна себе: на концертах не прозвучали ранние хиты, всё трехчасовое шоу было построено на темах из «Гончих» и ее последних, вышедших уже в этом веке альбомов, а на выпуск видеоверсии буш, как говорят, наложила вето. Что поделать — она не привыкла уступать.
