Книжный фестиваль на Красной площади проводит заключительные встречи 6 июня, в день рождения Пушкина. У России есть хорошая литература, которую читают и переводят в мире. Каждый год выходят яркие произведения. А значит, мы живы как страна большой цивилизации.
Итак, русская литература заняла пространство от Исторического музея до храма Василия Блаженного. 500 событий с лишним, более 200 тыс. посетителей. На Красной площади выступили ведущие театральные и музыкальные коллективы со специальными программами: оркестр «Виртуозы Москвы», МХТ имени Чехова, Театр Наций... Издатели съехались и слетелись со всех регионов.
То, что наша главная площадь отдана книге, знаково. Это напоминает о той самой литературоцентричности, которая всегда определяла судьбу и характер страны. Да, миллионы людей затюканы повседневным бытом и не разбираются в новинках прозы. Но отношение к писателю и слову в России совершенно особое. От писателя ждут ответов на всё — и на вечные проклятые вопросы, и о том, как здесь и сейчас обустроить жизнь.
А еще у нас чуть ли не каждый что-то пишет, чаще всего — стихи. И молодые тоже. То есть живая нить творчества тянется во времени и не рвется. И стоит объявить о какой-нибудь премии, сразу десятки тысяч авторов присылают свои сочинения. Так получилось и с премией «Лицей» для молодых, которую вручают на фестивале во второй раз. В ней пожелало участвовать бесчисленное множество пишущих по-русски дебютантов со всей страны и из-за границы.
Мне кажется, сегодня, когда культурный компас разбит, а жажда живого слова по-прежнему сильна, можно и нужно утолить эту жажду и выправить компас. Спасти заплутавших в пустыне. Уверен, в телевизоре должны звучать стихи, современные и классические. И в YouTube, и в соцсетях востребованы мощные художественные проекты. Надо просвещать общество рассказом о лучших книгах и писателях, в том числе скромных и как будто незаметных. Кстати, отряд читателей, знающих и ценящих настоящую литературу, становится всё внушительнее. И в рейтинге продаж на первые позиции выходят качественные книги, серьезные и глубокие.
Вокруг слишком много истерики и взаимной вражды. В эпицентре идейной схватки, как всегда, конечно, отечественные литераторы, существа чувствительные, легко вспыхивающие, да и неравнодушные. Но есть нечто главное. Это нечто мудро понимают в любой провинциальной библиотеке, где выписывают толстые журналы, читают и ждут в гости и Дмитрия Быкова, и Юрия Полякова, и Дмитрия Глуховского, и Эдуарда Лимонова. Главное — собственно литература.
Бунин и Маяковский, Распутин и Трифонов — это наша прекрасная словесность при всей их разноголосице. Наверное, об этом фестиваль на Красной площади, когда в споре или поврозь, но в итоге вместе, в общении с читателями снова оказываются нынешние литераторы. А 6 июня по традиции посвящено Александру Пушкину и Дню русского языка. У каждого свой Пушкин.
За протестный экстрим Пушкина сегодня привлекли бы по 282-й статье УК. Но за великодержавный беспредел всё того же Пушкина забанила бы американская администрация Facebook. Он парил над славянофилами и западниками, не дожив до расцвета их полемики, но застав ее зарождение. Он сочетал восприимчивость к европейской культуре с кровной привязанностью к родной земле. Он реформировал литературу, храбро включая в нее иноязычные слова, и оберегал чистопородность русской речи. Пушкинский профиль на знаменах у левых и правых.
Пушкин — это ода «Вольность». Он действительно восславил свободу. Пушкину принадлежит немало горьких слов об отсталости России. Он мог дерзить царю. Он писал о «душном заточении» и тянул ноздрями «вольный воздух» зарубежья, куда его так и не пустили. Но Пушкин — это и пожелание побед русскому воинству и та влюбленность в свою родину, о которой, пожалуй, не мешало бы напомнить в целях просвещения. Откройте хотя бы «Клеветникам России» или «Бородинскую годовщину».
Это он просил шефа жандармов Бенкендорфа помочь в создании литературного журнала, и вот с какой целью: «Озлобленная Европа нападает покамест на Россию не оружием, но ежедневной бешеной клеветою... Пускай позволят нам, русским писателям, отражать бесстыдные и невежественные нападки иностранных газет».
Это Пушкин за несколько месяцев до смерти писал Чаадаеву знаменитое признание, которое надо знать наизусть каждому, для кого Россия имеет значение. «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал».
К любому писателю на Красной площади подойди, Пушкина любят, божатся его именем. Как в бандитской разборке: «Кто твоя крыша?» — «Как кто? Пушкин». Пушкин правда крыша или, если хотите, гулкий купол. Между собой могут не разговаривать и даже драться могут смертным боем, но Пушкин для всех — всё.
Вот точно так же он был дорог для белых и красных, и в жестокой схватке междоусобицы они оживляли его образ. О гибели Пушкина с болью и отчаянием писал белогвардейский поэт Николай Туроверов теми же словами, что и о друзьях, павших на Перекопе. Но с болью и отчаянием писал о пушкинской дуэли и большевистский Эдуард Багрицкий:
Я мстил за Пушкина под Перекопом,
Я Пушкина через Урал пронес,
Я с Пушкиным шатался по окопам,
Покрытый вшами, голоден и бос.
И одинокий Александр Блок, замученный эпохой потрясений, обращался к единственному лекарю в предсмертном стихотворении 1921 года:
Пушкин! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду,
Помоги в немой борьбе!
В этом та тайная свобода, которая поверх любых барьеров. Тайная свобода самостоятельности. Александр Сергеевич даже придумал неологизм: самостоянье. Помните? «Самостоянье человека — залог величия его».
Человек — это стиль, и как бы и чем бы ни увлекался писатель, если он настоящий, то и стиль у него будет незаемный, оригинальный, а это и есть тайная свобода. Она и встречает радостно у входа на книжный фестиваль на Красной площади. Хорошие книги пишутся людьми разных взглядов, но хорошая книга укрепляет читателя в том, чтобы быть личностью.
Автор — писатель
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
