Сирийский капкан
В день Памяти павших защитников родины, который отмечается в Турции 18 марта, высшее командование страны сообщило об успешном взятии города Африна, главной цели проводимой с 20 января военной операции «Оливковая ветвь». Успех турецкой армии в северном приграничной районе Сирии налицо — участок границы отчищен от террористов, Анкара контролирует стратегически важный район. Однако на фоне бравурных заявлений совсем не слышны голоса тех, кто указывает на риски, с которыми Турции предстоит столкнуться в курдском Африне в ближайшем будущем. Подробности — в материале портала iz.ru.
Ястребы мира
Турецкие военные эксперты, сторонники идеи проведения ограниченной военной операции в преимущественно курдском районе, еще до начала «Оливковой ветви» отмечали, что успех сулит Турции очевидные политические дивиденды. Причем такие, которые компенсируют риски увязнуть в изнурительной партизанской войне с действующими на территории кантона курдскими боевиками.
Во-первых, подчеркивалось, что поражение боевиков Партии Демократического союза, которую Анкара считает сирийским филиалом турецкой террористической организации Рабочая партия Курдистана, может повлиять на планы союзников Анкары, США, обосноваться на севере Сирии и построить квазигосударство, где курдские части играли бы роль местного ополчения.
Подобное развитие ситуации, как неоднократно турецкое правительство пыталось объяснить своим непреклонным американским коллегам, крайне негативно скажется на многолетней борьбе Анкары с курдскими сепаратистами на территории самой Турции. Именно в этой противостоянии интересов безопасности Турции и геополитических амбиций США операция «Оливковая ветвь» должна была продемонстрировать решительность турков противостоять террористам на своих границах.
Во-вторых, успешное проведение операции связывалось и с усилением позиций Турции в рамках политического конфликта в Сирии, где Турция играет роль одного из посредников между сторонниками Дамаска и вооруженной оппозицией. Физический контроль над территорией Африна позволил бы связать два участка территории сирийского государства, где Турция уже несколько лет укрепляет свое политическое и военное присутствие. Речь идет о провинции Идлиб и зоне оккупации на севере страны, которая перешла под контроль Турции в результате операции «Щит Ефрата» против боевиков Исламского государства еще в 2015 году. Обладание непрерывным массивом территории вдоль собственной границы позволило бы Турции усилить вес в будущих раундах сирийских переговоров.
Успех военной операции «Оливковая ветвь» анализируется и в контексте внутриполитических процессов в Турции. После путча 2016 года и массовых чисток рядов турецкой армии проведение подобной операции — свидетельство правильности политического курса нынешнего руководства страны по реформированию национальных вооруженных сил. Кроме того, была отмечена и высокая поддержка операции среди населения, что можно интерпретировать как поддержку курса правительства в вопросе борьбы с терроризмом.
Несмотря на вышеуказанные позитивные моменты проводимой операции в Африне, нельзя не упомянуть и о моментах, которые вызывают беспокойство у некоторых наблюдателей.
Во-первых, освещение операции, подготовка к ней и обсуждение необходимости подобного шага в стране, охваченной гражданской войной, проходило в условиях жесткой цензуры в национальных СМИ и арестов граждан, осмелившихся выступить против войны как средства решения проблемы безопасности.
Во-вторых, стоит упомянуть и о негативной реакции международного сообщества на военное вмешательство Турции в Сирию. Критика решения Анкары и призывы к немедленному уходу из соседнего государства исходили не только от западных партнеров Турции, но, самое главное, от подавляющей части арабского мира. «Оливковая ветвь» вызвала крайне негативную реакцию со стороны таких крупных стран региона как Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет и Ирак, а также Лига Арабских государств.
Головная боль
После успешного взятия большей части территории курдского кантона Африн и его одноименного административного цента под свой контроль Турции придется решить главную задачу – установить стабильность в регионе компактного проживания курдского населения. Причем сделать это придется в условиях крайне негативного отношения курдов к иностранному военному присутствию. Африн до начала войны в Сирии считался одним из оплотов курдских националистов из Партии демсоюза и сторонников РПК.
Рост турецкого этнического национализма и анти-курдских настроений в Турции представляет еще одно препятствие для Анкары в вопросе стабилизации ситуации в курдском Африне.
Несомненно, теперь многое зависит от самой Турции. Прежде всего, Анкаре стоит решить вопрос самоуправления на местах. Задача осложняется несколькими факторами. Во-первых, курдское население до сих пор находится под влиянием пропаганды РПК и потому будет крайне негативно реагировать на попытку установления каких-либо долгосрочных договоренностей с турецкими оккупационными властями.
Житель Африн и турецкие солдаты
Во-вторых, ради достижения легитимности своего присутствия Турция вынуждена будет идти на предание более демократического характера местной власти, что может привести к появлению анти-турецких очагов в некоторых частях курдского Африна.
Непонятно, какое решение в итоге будет принято. Стоит отметить, что турецкие власти уже имеют опыт строительства ограниченного самоуправления в районе зоны Джараблус-Аль Баб-Азаз. Но судя по имеющимся экспертным свидетельствам, данная территория действует как оккупационная зона, где основные вопросы решаются турецкого администрацией, а не местными властями.
Демократическая оккупация
Если Турция решится пойти на воплощение подобного сценария и в Африне, например при росте антитурецких настроений курдского населения под влиянием пропаганды РПК, то Анкара может столкнуться с неприятностями уже на международной арене.
Во-первых, как было сказано ранее, усиление военного присутствия в будущем может быть использовано соперниками Турции среди арабских стран. Военное присутствие турецких войск после успешной ликвидации террористической угрозы, то есть более или менее легитимной причины всей операции, может быть использовано как доказательство спекуляций о том, что турецкое руководство, под влиянием неоосманских геополитических амбиций, намерена оккупировать и, возможно, присоединить территорию одного из соседних арабских государств.
Турецкий солдаты и члены свободной сирийской армии демонстрируют флаги после захвата центра города Африн
Во-вторых, усиление военного присутствия Турции в Африне, вызванное провалом построения механизма самоуправления преимущественно курдского населения кантона, может негативно отразиться на отношениях Анкары с Москвой и Тегераном. Партнеры Турции по астанинскому процессу, хотя и признавали обеспокоенность турецких властей ростом угроз со стороны курдских боевиков на границах, подчеркивали, что решение вопроса следует искать в диалоге с законной сирийской властью. Россия, и Иран ожидают, что турецкое правительство должно привлечь Дамаск к урегулированию ситуации в Африне, а не усиливать там военное присутствие.
Таким образом, можно заключить, что, хотя «Оливковая ветвь» в тактическом плане несомненно была успешной как во внешнеполитическом, так и во внутриполитическом контексте, окончательные результаты станут понятны только после того, как на территории Африна появится демократическое самоуправление. Однако, это представляет серьезную угрозу для интересов Турции в Сирии.
Тот факт, что российская сторона до сих пор отказывалась включать зоны турецкого влияния в Африне и Джараблусе в Астанинский механизм по стабилизации сирийского конфликта, указывает на то, что вероятно статус недавно занятых Анкарой территорий будет предметом отдельного диалога между Дамаском, Россией и Турцией.
В то время, как союзники по НАТО, Турция и США, пытаются решить собственные вопросы касательно проблемы вооружения сирийских курдов, России не следует активно вмешиваться в ситуацию.
